— Не увиливай от моего вопроса, Алекс. И не твоя это была инициатива, совершенно ясно, а ее. И никто даже с… трезвой головой не смог бы пробиться туда, куда она смогла. Я знаю, как все делается, точно так же как и ты. Я могу приблизительно подсчитать, сколько барьеров ей пришлось преодолеть, сколько влиятельных людей ей пришлось повидать и очаровать. Такие люди не совершают подобных поступков из чувства сентиментальности, поступков, которые могут только принести мужчине боль. Тогда почему же?
— Кто знает, что движет человеческой душой? — набросился я на него в свою очередь. — Ты свою душу понимаешь? Я — нет. А как Асклунд это воспринимает?
— Как он тебе? Я хотел бы узнать твое мнение со стороны, Алекс, чтобы проверить собственное впечатление. Ведь нам придется провести остаток жизни вместе, мне лучше иметь о нем справедливое суждение.
Мне не нужно было времени для размышлений, поскольку я неоднократно этим занимался в те несчетные бессонные часы ночных вахт.
— Сперва он чуть было не сошел с орбиты, я бы сказал. Но оказалось, что он быстро оправился от шока. Я видел его немного, ты ведь знаешь, и в большинстве случаев на людях, в работе. Он спокойный, квалифицированный, скорее скрытный, я думаю. Они оба скрытные.
— Он носит маску. — Вокруг рта Кинга залегли глубокие морщины, — Я наблюдал за ним: он держит себя под неусыпным контролем.
— Разве это не ужасно?
— Нет. Полагаю, что нет. Мои остальные члены команды… она также доставляет им беспокойство, не такое сильное, но все-таки беспокойство.
— Психологические волнения предвиделись и допускаются. И кто она для них? Неуклюжий скафандр, точно такой же, как и у всех с «Габриэля». Лицо за стеклом шлема, голос из переговорного устройства, только что женский. Но ведь в ходе истории мужчины, служившие в войсках или находящиеся в монастырях, видели гораздо больше женщин и не ввергались в непреодолимый соблазн.
— Солдаты вернутся домой, монахи держат клятву, которую они давали. А мы — ни то и ни другое. Блейз — астронавт, уже признался, что влюбился в нее. Я и сам… — Кинг сделал глоток и криво улыбнулся. — О, мы справимся со своими эмоциями, со своей болью. Но говоря по правде, я рад, что это все скоро кончится. Пожалуйста, не позволяй ей присутствовать при нашей следующей встрече.
Мы некоторое время не находили, что сказать.
— Вы уже решили, куда полетите сначала, — выпалил я.
Мы привезли массу рекомендаций разных ученых, но до сих пор команде «Уриэля» не удавалось выкроить времени, чтобы ознакомиться с ними. Кинг упомянул, как месяцами в своей погоне за спасительной звездой они обсуждали всевозможные воображаемые способы и идеи. А что еще им оставалось?
Да и что еще они смогут делать в течение всех этих оставшихся лет, как не изучать Галактику и время от времени доносить до нас легенды о своих открытиях? Радиокапсула, выпущенная через заряженное внутренней энергией поле, сможет заменить встречу с ними. Хотя мы не осмелимся принять никакой физической записи, мы сможем сделать копии.
Но мы можем только спрашивать и советовать, а не приказывать. Они — неприкосновенны.
— Сногсшибательный круиз, — ответил он. — К туманности Ориона. Ты знаешь, сколько неразгаданных загадок там… мы хотим увидеть, как рождаются новые солнца. А тогда, когда мы будем достаточно уверенными в своем корабле и в нас самих, — тогда… прыжок. Прямо в центр Галактики.
Я вовсе не был удивлен. Однако…
— Уже?
Потому что это будет путешествие, длящееся долгие годы, и мнения разделяются, действительно ли за просторами облаков пыли, которая закрывает все от наших приборов, сердце Млечного Пути. Это ад из радиации… или же…
— Старейшие? — прочитал он мою мысль.
Конечно же, мы не единственные, кто путешествует меж звезд. Бог щедр в этом отношении. Далеко за этими границами спиральной арки, едва начав неумело изучать то, что лежит за родными берегами, по сравнению с цивилизациями, которые не обременены первородным грехом, не обеспокоены дьяволом или мириадами безумных поступков, мы, возможно, кажемся пещерными людьми на плоту. Половина наших астрономов полагает, что в середине Вселенной — пусто, солнца располагаются близко друг к другу, но они стары и слабы, там наиболее вероятны домашные очаги существ, чьи исторические записи уходят в даль многих миллионов лет…
