— Если расширишь ту трещину, Калион поднимет лаву, а я займусь ледником.
Говорила крепко сбитая женщина-маг в одеждах каладрийской фермерши. Дряблый живот и щербатые зубы свидетельствовали о том, что она с лихвой исполнила свой долг по деторождению. Но, несмотря на это, взгляд ее был острый, а лицо — властное, когда она всматривалась в крошечный, покрытый льдом пейзаж перед собой.
Планир нахмурился, изучая кратер вулкана.
— Узара, ты можешь открыть для меня тот канал?
Янтарный свет скользнул по изображению, и Узара уверенно кивнул.
Маги склонились над созданным ими миниатюрным миром, готовя гибель для эльетиммов. Склон горы мелко задрожал под магическим светом Планира и резкими толчками сдвинулся в сторону. Маг по имени Калион откашлялся и, щелкнув пальцами, послал в разлом короткие красные вспышки. Яркий огонь вырвался оттуда, кипящий белый камень потек по горному склону, остывая до темно-красного. Редкая растительность вспыхивала, обращаясь в пепел, пока он полз к ничего не ведающей деревушке.
— Узара, ты можешь немного разредить это? — пробормотал Калион.
От напряжения пот выступил у него на лбу, и толстяк рассеянно стер его рукавом своего роскошного бархатного платья, которое выглядело бы уместнее на лескарском ростовщике.
— Не так быстро! — приказала женщина.
Она что-то делала со стеной льда с другой стороны горы, где Планир открывал еще один канал в скале. Оранжевое свечение хлынуло под лед, и я содрогнулась, представив, сколько воды вырвется на свободу, чтобы смыть убогие поселения несчастных крестьян. Я надеялась, что некоторые из их складов с тщательно накопленными запасами уцелеют; эльетиммов ждал голодный и холодный сезон.
Я вздрогнула, услышав сзади звук открывающейся двери. Человек по имени Казуел нерешительно заглянул внутрь и явно обрадовался, увидев меня.
— Ты Ливак? — тихо спросил он.
— А кто хочет знать? — осторожно поинтересовалась я, не горя желанием откликаться на призывы — от Дарни, например.
— Мне нужно услышать твой рассказ. Пойдем со мной. Я хочу подготовить отчет для Совета, чтобы сэкономить время.
Он озабоченно взглянул на магов, сгрудившихся над столом, но они уже не обращали на нас внимания.
Я тяжело вздохнула. Я не хотела, чтобы какой-то другой маг опять мне приказывал, особенно этот, в плаще. С другой стороны, спорить просто не было сил.
— А это не может подождать? Вроде я никуда не ухожу!
Он зло поджал рот. Я уставилась на него без всякого выражения.
— Думаю, может, — нелюбезно проронил он наконец. — Поговорю сначала с Шивваланом.
— Казуел! — Толстяк Калион поднял голову. — Ты не пришлешь сюда Аллин, а? Пусть поглядит, как это делается.
Казуел небрежно поклонился.
— Конечно, мастер Очага. — Он протянул мне тонкую руку. — Увидимся позже.
«Не увидимся, если успею заметить тебя первой, грубиян неотесанный», — мысленно ответила я, проталкиваясь мимо него.
Следуя за своим носом, я отправилась к камбузу, а затем нашла на палубе тихий уголок, чтобы съесть хлеб и мясо, выпрошенные у сговорчивого кока.
— А я уже начал беспокоиться, что они с тобой сделали.
Райшед появился из-за бочки и сел рядом со мной. Я протянула ему краюху.
— Я познакомилась с Планиром, но он слишком занят. Они пытаются потопить те острова, судя по тому, что я видела.
Райшед кивнул, жадно жуя, и передал мне оловянную кружку с элем. Я сделала большой глоток, прежде чем вспомнила, что не люблю пива.
— Похоже, у всех есть дело, кроме нас?
— По-моему, мы и так уже достаточно сделали, — натянуто усмехнулся Райшед.
Я выдавила полуулыбку.
— Кто-нибудь сказал, куда мы плывем?
— Корабль идет в Хадрумал, но, думаю, им придется еще где-то пристать к берегу, возможно, в Тормалине. Там я и сойду, — твердо сказал он.
— Ты возвращаешься домой? — Мне почему-то не хотелось расставаться с Райшедом. — Я думала, нас всех заставят торчать в Хадрумале, пока из нас не выжмут все до последней детали.
— На это может уйти полсезона. Нет, я не подчиняюсь приказам магов, даже Верховных. Мой первый долг — представить отчет мессиру Д'Олбриоту, а уж его писари могут сделать копию для Планира. — Райшед скорчил гримасу и забрал у меня эль. — А потом я должен поехать к семье Айта и рассказать, как он умер.
