Солнечная лента черноморских пляжей стелилась за кузовом автомашины. На пляжах шел полный разворот беспечной курортной жизни, там отпускники баловались теплым зеленым морем, играли в волейбол и бадминтон, катались на водных лыжах, жарились под солнцем и пили холодное пиво. Голые, в одних купальниках, женщины в обнимку с голыми, в одних плавках, мужчинами шли к пивным ларькам, и загорелые девушки рассыпчато переходили шоссе, и их бронзово-тонкие фигурки покачивались, словно водоросли, в такт женской походке и певучему ритму переносных транзисторов.
Из кузова армейского, укрытого тентом грузовика глядели на эту курортную жизнь солдаты и сержанты срочной службы. Их было много – взвод или рота, и за лицами и фигурами сидевших у борта видны были еще чьи-то глаза, головы, пилотки. Впереди по шоссе шли два таких же крытых воинских грузовика – то ли подразделение возвращалось с полевых учений, то ли еще какая армейская переброска – не в этом суть. А просто ехали вдоль пиршества курортной жизни солдаты, и среди них были герои нашего рассказа – младший сержант Гурьянов и ефрейтор Бурков.
Грузовик обогнал стайку велосипедисток, и по этому случаю среди солдат произошло временное оживление с протягиванием рук и предложением взять на буксир. Потом велосипедистки отстали, а вместо них шла теперь за машиной частная «Волга» – за рулем какой-то тип лет сорока, с проседью, а рядом – то ли дочка, то ли просто молоденькая спутница сногсшибательной красоты. Мимикой и жестами солдаты стали звать красотку в свою машину, объясняя, что с ними ей будет куда лучше, чем с этим.
Встречные машины не позволяли хозяину «Волги» обогнать армейский грузовик законным левым обгоном, но, не вытерпев общения солдат со своей спутницей, он бросил «Волгу» на обочину, поднял пыльную завесу и – под армейский хохот – обогнал военные грузовики справа.
А не успела остыть эта потеха, как появился новый интерес – голубой «жигуленок» и пять ярко-красных «Яв» и мотороллеров с восседавшими на них девицами и парнями. Лихой стаей догнали они армейские грузовики, лаковые шлемы их сияли под солнцем, загорелые парни и такие же загорелые девушки на равных вели свои мотоциклы навстречу ветру, и шоссе впереди было пусто, но водитель армейского грузовика взял чуть влево, не позволяя мотоциклистам обогнать себя. Баловался, конечно, но мотоциклисты не приняли игру, отстали и шли теперь плотной группой, выжидая. Солдаты разглядели двух девушек, сидевших за рулем мотороллеров, – очень даже ничего были девушки, особенно одна. Гурьянов да и все остальные сразу выделили ее из группы и стали звать подъехать поближе, но мотоциклисты высокомерно игнорировали эти знаки, не злились и не отвечали, а дождались развилки на шоссе и свернули в сторону. Из кузова было видно, как, набирая скорость, они уходили все дальше и та, первая девушка легко шла впереди, в авангарде группы.
Под клекот автоматных очередей десяток служебных собак ползли в высокой траве полигона школы служебного собаководства. Инструкторы-проводники стреляли над ними холостыми патронами. Другие собаки отрабатывали хождение по буму, подъем и спуск по лестнице.
А на окраине полигона стояли вольеры, похожие на выстроенные в ряд, стена к стене дачные домики с решетчатыми палисадниками. За решетками молодые служебные псы исходили здоровым громкоголосым лаем, поднимаясь на задние лапы, демонстрируя мощную грудь и клыки с правильным прикусом.
Поглядывая на собак, Гурьянов шел вдоль вольеров навстречу пожилому майору, поджидавшему его посреди ряда. Подойдя, Гурьянов с небрежным шиком «старичка» сначала вроде бы лениво понес правую руку к виску, но в последний момент ладонь взлетела, выпрямилась.
– Товарищ майор, младший сержант Гурьянов прибыл по вашему приказанию!
– Вольно, Митя. Здравствуй. – Майор дружески протянул руку, и Митя, поздоровавшись, тоже перешел на гражданский стиль разговора:
– Здрасти, чего у вас тут?
– Пес один сбесился, – сказал майор. – Главное, вчера купили, нормальный был.
