– Я туда не пойду!
Амон улыбнулся, подхватил уздцы Кассандриной лошадки и спокойно направился вперед.
Наездница запрокинула голову. Ей казалось, будто именно она непременно должна стать второй застрявшей в этом гигантском проеме, но каково было удивление, когда ни ворот, ни стены не оказалось. На путников упала сумрачная тень, будто облако на мгновение скрыло солнце, и вот они уже стоят посреди широкой, ровной и ослепительно-белой мостовой. Растерянная странница оглянулась – серая громада стены никуда не исчезла, просто теперь возвышалась позади. Гигантские врата оказались закрыты.
– Шею не вывихни! – не выдержал демон, но спутница не обратила на его слова ни малейшего внимания, слишком удивительная панорама раскинулась перед ней.
Дорога из белого камня, по которой чинно ступали лошади, у ворот разбегалась на десятки других, что вились между домов, то превращаясь в лестницы, то причудливо изгибаясь в мосты, то вздымаясь, будто виадуки, и снова петляли между домов, путаясь и исчезая где-то вдали.
Белый город словно был выстроен на гигантском горном серпантине. Дороги поднимались вверх, здания тоже устремлялись к небу, белизну камней оттеняла сочная зелень деревьев, и вся эта пирамида вздымалась так высоко, что терялась в ярко-голубом небе.
Каждый дом, каждое строение, будь оно совсем маленькое или величественно-многоэтажное, поражало формой и искусностью постройки. Колонны и сияющие фронтоны, увитые виноградом навесы и мансарды, мезонины со сверкающими флюгерами и уютные мощеные дворики.
Кэсс придержала лошадь у небольшого двухэтажного домика с пузатым балконом, перила которого были выложены стеклянной мозаикой, ярко играющей на солнце. Крохотные башенки с каждой стороны казались похожими на поставленные друг на друга бокалы для коктейлей. У дома не было ни одного угла, и расширялся он кверху, являясь одновременно основанием для проходящей выше дороги. Солнце отражалось в стеклах овальных окон, играло причудливыми узорами на верхушках башен, и казалось, стены охвачены ярким сиянием.
– Он прекрасен, – еле слышно выдохнула девушка.
– Обычный дом. – Амон взял поводья из ее ослабевших рук и направил лошадь вперед. – Здесь таких много.
– А как вы находите путь? – Теперь Кассандра во все глаза смотрела на причудливые изгибы дороги, по которой они ехали. – Тут же потеряться ничего не стоит!
– Это Столица, – снова ответил за демона Риэль. – Здесь все дороги ведут туда, куда ты хочешь, стоит только пожелать, а если не хочешь желать или не знаешь, куда идти, дорога выводит тебя либо в Сад Несбывшихся Надежд, либо ко дворцу, куда мы и направляемся. Это, кстати, единственное место, где могут одновременно жить представители всех рас.
– Но мы путешествовали вместе, – растерянно произнесла экскурсантка, отвлекаясь от созерцания дороги и переводя взгляд с одного спутника на другого.
– Это леса, поляны – словом, дикие места. Они одинаково подходят для всех, – пояснил Андриэль, обрадованный тем, что девичье любопытство пересилило обиду. – Но когда речь заходит о квардах, все намного сложнее. Например, зайти в Ад ангел может только по приглашению демона, в Антар и ходить незачем – там одни призраки, а в Вильене никто, кроме людей, не может пробыть больше суток.
– Уму непостижимо, – прошептала очарованная странница, снова отвлекаясь на дома.
Здесь не было ни одного некрасивого, заброшенного или привычного глазу строения, ни одной покосившейся калитки, ни единой ямы на безупречной мостовой. Лишенные острых углов, сияющие сахарной белизной дома, особняки и дворцы притягивали взгляд утонченной красотой без претензии на напыщенность.
– Вы даже не замечаете, как здесь красиво? – спросила девушка, когда спутники в очередной раз снисходительно хмыкнули в ответ на ее восторги.
– Я больше люблю Антар. – Ангел мечтательно прикрыл глаза. – Белоснежный туман, прозрачные, словно капля росы, дома, парящие в облаках. Как там красиво…
– Прозрачные дома? Но… как в них жить?
Собеседник вздохнул:
– Ангел в Антаре утрачивает телесную оболочку, растворяется в тумане и превращается в чистую развоплощенную материю. Это невозможно описать… – Он повернулся к спутнице, и та затаила дыхание, глядя, как раньше обычный человек расправляет плечи и сияет пронизывающим чистым светом, столь завораживающим, что нет сил смотреть.
