— Надеюсь, что вы простите меня, полковник Грэфф, но я считаю, что должен доложить Стратегу и Гегемону о вашем приказе и о своем мнении на этот счет.
— А почему не нашему дорогому Полемарху?
— Все знают, что он у вас в кармане.
— Сколько враждебности, майор Андерсон. А я-то думал, что мы были друзьями.
— Мы и есть. И я думаю, что вы, возможно, не ошибаетесь насчет Эндера. Я просто считаю, что вы не вправе один решать судьбу всего мира.
— Я никогда не допускал мысли даже о том, что вправе решать судьбу Эндера Виггина.
— Значит, вы не будете против, если я извещу тех, кого назвал?
— Конечно буду, ты, неугомонный осел. Такой вопрос должны решать люди, которые знают, что делают, а вовсе не испуганные политиканы, которые сидят на своих местах только потому, что хорошо знают политическую кухню стран откуда пришли.
— Но вы понимаете, почему я настаиваю на этом?
— Потому что ты такой недалекий, незрелый, бюрократический прохвост, что думаешь о необходимости прикрыть свою задницу на случай неудачи. Но в случае неудачи все мы станем жратвой для чужаков. Так что верь мне сейчас, Андерсон, и не сваливай на мою голову всю эту чертову Гегемонию. То, чем я занимаюсь, достаточно тяжело делать и без них.
— А, так вам не нравится, когда все против вас? Вы можете создавать такие условия для Эндера, но не можете преодолевать их сами?
— Эндер Виггин в десять раз умнее и сильнее меня. То, что я делаю для него, высвободит его гений. Если бы мне пришлось преодолевать это самому, то я был бы раздавлен. Майор Андерсон, я знаю, что ломаю игру, и я знаю, что вы любите ее больше, чем любой из играющих в нее мальчишек. Если хотите, вы можете ненавидеть меня, но прошу вас, не мешайте мне.
— Я оставляю за собой право в любой момент связаться с Гегемонией и Стратегическим Управлением. Пока же делайте то, что считаете необходимым.
— Премного благодарен.
* * *
— Эндер Виггин, маленькое головоногое и самый результативный боец, мы испытываем подлинное наслаждение от того, что ты с нами. — Командир армии Крысы лежал на нижней кровати, растянувшись на спине во весь рост. Вся его одежда состояла из прикрывающей нижнюю часть тела компьютерной доски. — Как может проиграть армия, которой выпала честь иметь тебя в своих рядах?
Все, кто был поблизости, рассмеялись.
Не было двух более непохожих армий, чем Саламандры и Крысы. Помещение, в котором находился Эндер, было полно шума и беспорядка. Казалось, что после армии Бонзо отсутствие дисциплины должно было принести ему определенное облегчение, но вместо этого он обнаружил, что привык к тишине и порядку, и царящий здесь кавардак вызывает в нем чувство дискомфорта.
— Мы неплохо живем, Эндер Гни-Колендер. Я — Задери Нос, выдающийся еврейский мальчик, а ты — не что иное, как нееврейская заноза с булавочной головкой. И не вздумай об этом забывать.
С тех пор, как был образован Международный Флот, Стратегом Международных Сил всегда становился еврей. Существовал миф о том, что еврейские генералы не проигрывают войн. И миф этот до сих пор не вступал в противоречие с действительностью. По этой причине каждый еврейский мальчик, попавший в Боевую школу, грезил о том дне, когда станет Стратегом, и с самого начала пользовался определенным уважением. Вместе с тем у многих это вызывало возмущение. Всегда находились желающие лишний раз напомнить о том, что хотя во время Второго Нашествия американский еврей занимал благодаря своему президентству пост Гегемона Союзных Сил, израильский еврей был Стратегом Международного Флота, а русский еврей — Полемархом, но поражение чужакам все-таки нанес выходец из Новой Зеландии, наполовину маори, малоизвестный и дважды находившийся под военным судом Майзер Рэкхэм, который полностью уничтожил вражеский флот в боях около Сатурна.
И раз Майзер Рэкхэм смог спасти мир, то нет никакой разницы в том, являешься ты евреем или нет.
Но разница все-таки существовала, и Задери Нос это знал. Он сам подтрунивал над собой, чтобы предупредить насмешки антисемитов, поскольку почти каждый, кого он побеждал, хотя бы на время становился евреененавистником. Вместе с тем он ревностно следил за тем, чтобы все знали, кто он такой. В настоящее время его армия находилась на втором месте и неотвратимо сокращала разрыв с лидерами.
