И как только я начинаю ощущать тяжесть своего тела, я поднимаюсь и скольжу вниз по шесту, наклоняюсь, чтобы поднять свой бюстгальтер с пола, жених, стоит на краю сцены, протягивая купюру в пятьдесят фунтов. Мы смотрим друг на друга, в его глазах читается голод, именно тот, о котором говорила Мелани. Мне жаль его невесту. Я приподнимаю подвязку, и он кладет мои самые первые заработанные деньги.
Я поднимаю глаза на него… мы меньше, чем корабли, проходящие в ночи, и все же мы гораздо больше.
— Спасибо, — говорю я ему, посылая воздушный поцелуй, и выхожу со сцены, чтобы уйти за кулисы и обвернуться в глубокий красный чонсам с разрезами, которые поднимаются прямо до моей промежности. Я касаюсь орхидеи Джейка, которую он подарил мне, и она по-прежнему на том же месте, где я ее и прикрепила. С глубоким вздохом я движусь по коридору, и точно знаю, что скажу Джейку.
Официантка неуверенно пододвигается ко мне бочком.
— Столик двадцать три только что оставил свою черную American Express бармену и сказал, что ты очень горячая, — шепчет она.
Я смотрю на ее бейджик, и отвечаю:
— Спасибо, Тони. Я непременно отблагодарю тебя позже.
— Нет проблем, — отвечает девушка, подмигнув и направляясь дальше.
Пару секунд я ловлю себя на мысли, что не собираюсь идти к столику двадцать три, а потом думаю: нет, я на работе и мне нужна эта работа. Тони не поленилась и пришла ко мне сообщить, что меня ждет клиент, и она будет ожидать своих чаевых. Я перестаю даже размышлять на эту тему.
Просто иду к столику двадцать три. Мужчина расплывается в улыбке, которая может осветить рождественскую елку.
— Привет.
— Ты была великолепна на сцене, — говорит он.
— Благодарю вас. Хотели бы вы, чтобы я станцевала для вас? — спрашиваю я.
— Конечно, я купил твой приватный танец, — говорит он, и расплывается еще в большей улыбке, которую можно охарактеризовать, как еще один шарик на елке.
Черт, как не вовремя! Моя первая «большая транжира», а я так ужасно спешу. И через все помещение клуба я чувствую, как враждебный взгляд Джека прожигает мне спину. Теперь я понимаю, мне не следовало приходить сюда. Мне следовало пропустить столик двадцать три для другого танца.
Джек
Какого хрена! Я не могу поверить своим чертовым глазам. Мало того, что мне приходится сидеть в помещении со сворой озабоченных мужчин, пялящихся на ее практически обнаженное тело, так теперь этот жирный ублюдок подбирается к ней. И она собирается пойти с ним в один из этих VIP-номеров и подарить ему приватный танец. Разочарование когтями впивается мне в сердце, я стискиваю зубы. Я никогда не хотел быть прикованным ни к одной из них, не важно насколько соблазнительны ее сети. Но черт бы ее побрал. Я не могу даже вынести мысли, что другой мужчина может находится с ней в комнате и рассматривать ее.
Я хочу, чтобы она принадлежала мне. И только мне.
Краем глаза я вижу Брианну, идущую мне навстречу. Она улыбается, я же не улыбаюсь ей в ответ. Мысли в моей голове бурлят, наполненные горечью и темнотой, я чувствую, что теряю контроль. Я встаю и начинаю двигаться в сторону Лили и ее добычи. Я замечаю, как Брианна опытным глазом, совершенно правильно оценивает ситуацию. Она останавливается, улыбается и увеличивает скорость, не такую она предполагала увидеть здесь сцену.
Я хватаю Лили за руку. Ее первая реакция, даже забавная — отталкивает меня. Затем она поворачивает голову, и ее выражение меняется на радость, смешанную с похотью и гневом.
Мужчина оборачивается и окидывает меня взглядом.
— Извините, — высокопарно говорит он, как будто Я посягнул на его имущество. Я собираю деньги с мужчин, таких как ты. Без фантазий ваших юристов, вы являетесь сопливым, жалким мусором. Вы отказываетесь от своих матерей, чтобы избежать шрамов на сердце.
К счастью для него, Брианна встает рядом, такая спокойная и выдержанная, я опять не могу не восхищаться ею.
— Мистер Уолш, — воркует она. – У Джуэл возникла чрезвычайная ситуация личного характера, о которой ей необходимо позаботиться, но я нашла вам двух красавиц, которые станцуют для вас вместо нее. И конечно же, шампанское за счет заведения.
