— Так ты придешь в клуб завтра?
— Да. Будешь ждать меня?
Я ничего не могу поделать, но у меня внутри разливается такая радость по всему телу, уши даже начинают гореть. Я улыбаюсь… задумчивой улыбкой.
— И еще — мисс Морнингтон не оставалась здесь на ночь вчера.
6.
Ночь в клубе была скучной и бесконечной, но я беспокоилась о том, как неловко мне будет снова увидеть Шейна, но как оказалось он не пришел. Около двух Мелани и я берем такси, и едем к ней домой.
— Я голодна, — говорю, подходя к холодильнику. — Хочешь чего-нибудь?
— Лучше всего мороженого, — отвечает она, падая на диван.
— Шоколадное или ванильное?
— Оба.
Я приношу две бадьи мороженого в гостиную, Мелани вытаскивает мятые, мокрые банкноты из бюстгальтера.
— Ого, — восклицаю я, сняв туфли и свернувшись на диване напротив нее. — Мне казалось, что мы все должны пользоваться «деньгами Евы».
— Да, мы и пользуемся, — признается она. — Но некоторые хотят, чтобы я брала наличные. Они знают, что я потеряю двадцать процентов при переводе, поэтому предпочитают расплачиваться так.
— Брианна знает?
— Конечно.
— Так сколько денег ты зарабатываешь за ночь? — с любопытством спрашиваю я.
— Около тысячи в не очень хорошую ночь и три-пять в отличную.
Мои глаза расширяются.
— Три-пять?
— Почему ты удивляешься? А сколько ты зарабатываешь? — она смотрит на меня прищуренными глазами, оценивая.
— После уплаты пошлины клубу и других затрат около трехсот фунтов. Однажды я сделала семьсот.
— Нихрена себе, — выпаливает она, явно потрясенная, так же, как и я, когда она сообщила, что за ночь может заработать до пяти тысяч.
— Почему ты удивляешься?
Она отрицательно качает головой.
— Черт, девушка, если бы я выглядела, как ты, я бы зарабатывала по пять тысяч за смену. Именно столько, те блондинки дурочки приносят домой каждую ночь.
— Правда?
— Да, правда, и знаешь, что? Если ты не начнешь зарабатывать четырехзначное число очень скоро Брианна вызовет тебя на небольшую беседу, и если твой доход не улучшится, то опять же очень скоро тебя попросят вежливо удалиться.
— Черт, — тихо ругаюсь я, так как случиться этому я не могу позволить.
— А что ты думаешь? Ты просто занимаешь место девушки, которая могла бы зарабатывать тысячи для клуба. Мы сладости в кондитерском магазине.
Я тупо смотрю на нее.
— Смотри, это не сложно. Ты просто должна посвятить себя этому. Ты знаешь, сколько Джолин приносит домой?
— Джолин? — я хмурюсь и отрицательно качаю головой. Джолин самая не симпатичная девушка в клубе, у нее даже выступают зубы. Когда я познакомилась с ней в гримерной меня удивило, что Брианна взяла ее.
— Она приносит от шести до семи тысяч. Иногда я слышала, она даже делает десять, когда приходят завсегдатаи.
Моя челюсть просто отпадает.
— Десять тысяч фунтов?
— Да.
— За ночь?
— Да. Тебе следует увидеть, как она обменивает их на наличные в конце смены. Это похоже, словно кто-то выиграл джек-пот в игровые автоматы в казино в Вегасе.
— Что она делает, чтобы заставить мужчин отдавать ей такие деньги?
— Для начала, она не ведет себя, как ты — вся такая непреступная и важная.
Я открываю рот, чтобы все отрицать, но Мелани предупредительно останавливает меня подняв руку.
— Я видела, как ты себя ведешь. Ты сидишь с мужчиной, а язык твоего тела словно кричит — я не хочу здесь находиться. Я имею в виду, мужчина не заплатит девушке, которая всеми фибрами говорит ему, что он непривлекательный.
— Но они на самом деле непривлекательные...
— Верно, но, — она облизывает ложку, — тогда зачем ты стала стриптезершей?
— Чтобы заработать деньги.
— Ты же не собираешься делать ничего со своим отношением. Ты же знаешь, что Джолин никакая? Она выходит, садится рядом и нашептывает ему: «Я здесь, чтобы быть всем, кем ты хочешь меня видеть. Я могу быть самой грязной, самой запретной шлюхой твоих фантазий. Скажи мне, что ты хочешь? Поговори со мной». И что ты думаешь? Они никогда не прикоснуться к ней, но она говорит самые грязные слова, и они опустошают свои кошельки, и приходят снова и снова. Она ловкая стриптезерша, даже приглашает других девочек в ВИП комнату, танцевать для своего клиента и платит им за это.
