Я загадочно улыбаюсь. Шейн — младший брат Джека, хозяина клуба. Но в отличие от своего необщительного и неуловимого брата, Шейна любят все без исключения. Он олицетворяет собой все, что вам хотелось бы видеть в мужчине. С внешностью кинозвезды, обаянием, манерами, и ко всему прочему еще и искренне располагающий своей любезностью. Он не обычный средний мужчина, которого бы вы с гордостью привели к себе домой и представили своим родителям, он тот мужчина, от которого умрут все ваши подружки, исходя завистью. Он относится к тому типу мужчин, которому ты можешь с легкость сказать — я согласна. Я видела его несколько раз здесь, но впервые за это время он соизволил со мной заговорить.
— Хочешь пойти на вечеринку? — спрашивает он с ленивой улыбкой, играющей на его губах. Вау! Он действительно довел до совершенства свою технику по поводу женщин.
— Конечно, если я не работаю.
Он наклоняется ближе.
— Ты не работаешь.
Я ухмыляюсь.
— Мне нравятся изобретательные мужчины.
Он смеется.
— У меня есть комната, наполненная изобретательностью, которую я не использую, детка.
Я смеюсь ему в ответ. Легко с ним.
— Где вечеринка?
— У моего брата.
Диджей играет «Опасность» Сэма Мартина. Я запрокидываю голову вверх и надуваю губки, непокорно, потом складываю их бантиком. Я знаю, что безбожно с ним флиртую, но чувствую себя при этом в полной безопасности.
— Какого брата?
— Джека.
Мое сердце замирает. Это определенно не тот мужчина, которого вы захотите познакомить со своими родителями, или флиртовать с ним, при этом чувствуя себя в безопасности.
— Отлично, — говорю я, улыбаясь.
— Заберу тебя завтра в семь?
— О’кэй.
— У тебя найдется надеть что-нибудь хорошенькое?
— Что ты имеешь ввиду? — говорю я, хлопая своими накладными ресницами с преувеличенным кокетством. Клянусь, он делает это слишком легким.
Он лезет в бумажник, достает оттуда толстую пачку хрустящих купюр и кладет на стойку. — Купи себе что-нибудь сногсшибательное.
Я смотрю на деньги, на его сильные, длинные пальцы, а затем перевожу взгляд обратно на его лицо. Он наблюдает за мной, замерев. Черт, он на самом деле нравится мне.
— Спасибо, — тихо говорю я.
— Ладно, я пошел принять душ. Холодный душ.
— Я... ммм... жду с нетерпением завтра.
— Спокойной ночи, Лили, — говорит он, отстраняясь от стойки бара, улыбка освещает его глаза, а затем он исчезает, остается только шлейф от его дорогого одеколона.
Я оглядываюсь назад — сцена установлена — прежде чем направиться туда, я забираю деньги и кладу в красную атласную мешок-сумочку, которая идет в комплекте вместе с моим нарядом.
* * *
Первое, о чем я подумала, когда открыла глаза на следующее утро был Джек, я слышу его зов, словно эхо, отдающееся в огромной комнате, потерянный, одиночный звук. Я переворачиваюсь на прохладное место на простынях и вспоминаю, как он смотрел на меня тем утром перед показом моей программы. Притяжение между ними было незамедлительным, дикое как электричество. Обещание и искушение наслаждения витало в утреннем воздухе, говоря, что только Джек Иден способен на это.
Итак: я увижу его снова сегодня вечером.
Но я не позволю этой сумасшедшей жажде увести меня в сторону. Он использует женщин, как другие люди используют бумажные носовые платки. И когда он отбрасывает их, то уделяет им столько же внимания, сколько уделяется бумажным грязным носовым платкам. Я не стану одним из его завоеваний.
Когда я пришла домой вчера ночью, то пересчитала деньги Шейна. Две тысячи фунтов! Если я собираюсь на вечеринку с главным гангстером, то мне необходимо действительно что-то по-настоящему потрясающе великолепное.
После завтрака я заказываю такси в Лондоне, конечная остановка – «Пандора», секонд-хенд дизайнерский магазин одежды в Найтсбридже. Я стою перед зеркалом в коктейльном платье с декольте, сохраняющим иллюзию. Бросаю беглый взгляд на ценник — одна тысяча восемьсот фунтов. Очень дорого, я никогда не платила столько за платье, но оно великолепно и неповторимо, украшенное красивым бисером и сверкающими голубыми кристалликами, вшитыми в ткань. Менеджер, дружелюбная южноамериканская девушка, бежит в обувной отдел, возвращаясь с синими туфлями на высоком каблуке. Я надеваю их.
