– Мне нравится, что ты заботишься обо мне, – сказала она, протягивая руку, в поисках ладони Карвина. Момент казался оптимальным, чтобы рассказать о беременности. – Ты будешь хорошим отцом, – Сэнди открыла глаза и улыбнулась. Не хватало лишь пения птиц. Карвин смотрел на нее, а спелые ягоды, скатываясь по его раскрывшейся ладони, падали в зеленую траву. «Во всем этом есть какое-то очарование, – подумала Сэнди. – И Карвин, он выглядит таким милым, как ребенок, который не знает толи ему оправдываться за провинность, толи радоваться удавшейся шалости». Она услышала негромкий кашель.
– Не помешал? – спросил Рендер.
– Немного, – призналась Сэнди. Очарование момента развеялось, но следы, кажется, уже остались навсегда.
– Тебе нужно кое-что посмотреть, – сказал Рендер Карвину.
– Почему мне? – спросил Карвин.
– Потому что ты лучше всех в городе разбираешься в компьютерах.
– А подождать это не может?
– Боюсь, нет.
– Иди, – Сэнди отпустила руку Карвина. Он поднялся на ноги. Рендер отвел его к найденной панели. Сначала осторожно, но затем все более и более уверено, Карвин нажимал на экран, углубляясь в созданные программы. Неожиданно, в стене под панелью появилась брешь, и из нее выскочил робот-медик, вращая глазами-диодами. Люди ахнули. Корда выхватил из кобуры пистолет.
– Не бойтесь! – крикнул Карвин. – Это я велел ему появиться. Сейчас он уйдет. Секунду… – Робот повертел головой, развернулся и нырнул в брешь в стене, которая тут же закрылась.
– Так эта панель для этого? – спросил Рендер.
– Не только. – Карвин улыбнулся. – Я еще пока не разобрался в языке, но в принципе тут и так все интуитивно понятно. – Он снова сделал несколько нажатий. Пара крохотных роботов, не выше колена, выскочили из появившегося в стене отверстия и начали деловито собирать оставленный на траве мусор. Их ловкие конечности хватали фантики, сломанные ветки, обертки конфет и отправляли в свою грудь, где мусор тут же уничтожался и развеивался серым удобрением.
– А как насчет того, что утащил Сорцанно? – спросил Корда. Карвин пожал плечами и сказал, что можно попробовать.
– Не стоит! – остановил его Рендер. – Мы ведь не знаем, что он делает. Да и вообще… Не нужно больше вызывать роботов, особенно до тех пор, пока мы не узнаем их предназначения.
– Разумно, – согласилась с ним Дейдра.
– Здесь можно не только вызывать роботов, – сказал Карвин. – Дайте мне пару часов и я, как минимум, установлю связь с другими подобными панелями. Но и это только начало… Вот только бы разобраться с языком…
– У тебя есть столько времени, сколько тебе нужно, – сказал Рендер. Где-то далеко завизжали несколько женщин. Послышался плеск воды.
– Извините! – прокричал Карвин, перекрывая встревоженный гомон. – Это всего лишь фонтан. – И уже как-то смущенно: – Я нечаянно.
* * *
Пианино было старым, но звучало отменно. Руфь играла отрывок из «Реквиема» Сальери. Глаза ее были закрыты. Пальцы скользили по клавишам, повторяя мелодию, написанную мастером задолго до своей смерти, но впервые исполненную лишь на его похоронах.
– Играешь музыку убийцы? – спросил ее Тикко.
– Между прочим, его оправдали, – сказала Руфь, не открывая глаз. – Спустя, правда, двести лет, но все-таки…
– Что можно доказывать спустя двести лет?! – усмехнулся Тикко. – Ни улик, ни свидетелей. Все превратилось в прах! Лишь общественное мнение, да нескончаемое стремление устроить еще одно шоу.
– И что в этом плохого?
– Не знаю. Просто, все это как-то глупо.
– Можешь сесть на мое место и сыграть то, что нравится тебе.
– Вот еще! Да и играть, к тому же я не умею.
– Тогда заткнись и помни мне плечи.
– Вот это я с радостью!
– К сожалению, только это. – Руфь почувствовала его прикосновения и сбилась с ритма. – Плечи, а не грудь, – холодно уточнила она.
– Прости, – Тикко улыбнулся. – Не смог удержаться.
– Ничего. Я уже привыкла. – Руфь снова сбилась. Информационный экран за пианино на стене, молчавший до этого все то время, что они находились здесь, вспыхнул, отображая на своей поверхности улыбающееся лицо.
– Меня кто-нибудь слышит или видит? – спросил Карвин. Пальцы Руфь окончательно потеряли мотив. Она поднялась со стула.
