Джоан прошла за ней в дверь, потом по коридору в тесную комнатушку без окон, где стоял только железный стол и два стула.
— Сержант Уоттс из дружины по поддержанию общественного порядка, — любезно, но серьезно представилась женщина.
— Очень приятно, — выдавила Джоан, обливаясь потом.
Сержант Уоттс из дружины по поддержанию общественного порядка предложила ей сесть, сама уселась за столом напротив, открыла большой блокнот с бланками.
— Как я понимаю, у вас муж пропал?
Джоан кивнула.
Сержант Уоттс взяла шариковую ручку.
— Для начала имя и фамилия?
— Виктор Джозеф Смайли.
Сержант очень медленно записала.
— Возраст?
— Сорок три года.
— Вы забеспокоились, когда он вчера не вернулся домой, правильно?
Джоан кивнула. Неприятно, что женщина чересчур пристально ее разглядывает, словно видит насквозь.
— Случай необычный, — пояснила она. — То есть, если вы меня понимаете, более чем необычный.
Женщина нахмурилась:
— Не совсем понимаю.
— Никогда не бывало, чтоб Виктор не вернулся. Ни разу за все время нашей совместной жизни.
— Сколько лет вы женаты?
— Девятнадцать с половиной, — ответила Джоан и могла бы добавить: три недели, четыре дня, шестнадцать часов и еще семь минут. Слишком долго.
Следующие четверть часа она как будто провела в суде на допросе. Друзей обзвонили? Тед и Мэдж не видели Виктора, не получали от него известий. А родственники? У него только сестра в Мельбурне.
Сержант Уоттс записывала мучительно медленно.
Джоан изо всех сил старалась выдержать тон любящей жены. Виктор идеальный мужчина во всех отношениях. Она его обожает. Он ее обожает. Они за все время ни на день не расставались. Конечно, всякое бывало, как у любой супружеской пары. Он сильно переживал, попав под сокращение. Страшно переживал, совсем упал духом.
Но всегда обязательно возвращался домой. До вчерашнего вечера.
Даже после этого сержант Уоттс снова переспросила, не случалось ли такого раньше. Джоан снова заверила, что не случалось, и повторила, что муж жутко расстроился, узнав о сокращении.
Сержант Уоттс из дружины по поддержанию общественного порядка проявила полное сочувствие.
— Вы звонили ему на мобильный?
Джоан на миг побледнела, в желудке заработала бетономешалка, сержант Уоттс расплылась в глазах.
Какой же ты дурак, Дон! Почему не велел позвонить, будь ты проклят? Почему я сама не подумала?..
— Конечно… Постоянно звоню.
— Думаете, увольнение с работы задело его гордость?
— Он гордый человек, — подтвердила Джоан. Все лучше, чем объявить его самолюбивым кретином.
— У вас есть его фотографии, которые мы смогли бы размножить и распространить?
— Отыщу.
— Это поможет.
— Принесу.
— Слушайте, — продолжала сержант Уоттс, — понимаю, вопрос неудобный, но не было ли у него романа на стороне?
Джоан затрясла головой:
— Нет. Он любит меня. Мы были очень близки. Мы очень-очень близки.
— Вас тревожит его психическое состояния после потери работы?
— Ужасно тревожит. — Дэн велел подчеркивать тревогу. Дэн велел внушить полиции мысль, что Виктор мог решиться на самоубийство. — Он гордый человек. Получив известие, пришел домой в слезах, выплакался от всей души.
Вранье, конечно. Пришел домой в стельку пьяный, советуя боссу сунуть его должность себе в задницу.
— Подозреваете, что он мог покончить с собой, миссис Смайли?
— Подозреваю…
Джоан уехала из участка, довольная собой. Кажется, убедительно изобразила отчаявшуюся и горюющую жену исчезнувшего мужа.
У сержанта Уоттс из дружины по поддержанию общественного порядка было другое мнение.
«Эта женщина мне не понравилась», — записала она в протоколе.
