Ее мысли прервал звук распахивающейся двери. Ее двери, конечно же, она узнала этот характерный скрип. Она услышала, как он сдавленно выругался, потом застонала лестница под его тяжелыми шагами. Чейз вошел в кухню, на ходу заправляя рубашку.
Джо взглянула на часы и тайком улыбнулась. Пять двадцать три.
Не успел он сесть в кресло, как Джо наполнила его чашку кофе и поставила перед ним поднос с блинами и беконом.
— Яиц нет? — спросил он. Даже если на него произвело впечатление то, что произошло, ему удалось это скрыть.
Впрочем, она была готова к сражению. Прежде чем занять место напротив, она положила на стол аккуратно сложенные салфетки.
— Сегодня утром я кое-что изобрела, хотя у меня было не так много времени — всего двадцать три минуты.
Она засияла от удовольствия, когда его подбородок задрожал, а руки крепко сжали кружку.
Он продолжал молчать, и она протянула ему список продуктов.
— У вас целый склад муки, сахара и круп. Шкафчики забиты консервами, а в морозилке две или три замороженные коровы.
— Это ранчо, на котором делают говядину, — заметил Чейз, не поднимая головы от тарелки.
— А, тогда все ясно.
Чейз зло улыбнулся, он признавал, что у Джо есть право на сарказм.
— Как бы то ни было, последнего цыпленка я приготовила в качестве сегодняшнего ужина. — Она указала на старую кастрюлю времен шестидесятых.
— Почему она в раковине?
— Кастрюля неплохо сохранилась, но время берет свое. Поставить ее в раковину — самый подходящий способ, чтобы не превратить ваш дом в пепелище.
— Неплохая идея, — одобрительно кивнул он.
Джо посмотрела в его холодные глаза, заметив там искорку уважения. Вся тяжелая работа, которую она проделала, ничего не значила для него, а впечатление произвело лишь одно практичное решение. Видимо, он на самом деле очень невысокого мнения об умственных способностях женщин. Вот это да!
Она положила перед ним бумагу.
— Помимо того, что неплохо было бы привнести некоторое разнообразие в мясной рацион, надо бы иметь в запасе свежие фрукты и овощи. И, если вы заметили, яйца тоже в этом списке.
Теперь наступила очередь Чейза саркастически улыбнуться.
— Здесь яйца не покупают, а берут в курятнике.
— Я думала, это ранчо, на котором коров выращивают, — парировала Джо, чувствуя, как лицо ее заливает краска смущения. Она должна была догадаться: на любой ферме есть куры, особенно если она так далеко от города. — Если бы вы поменьше нежились сегодня в постели, могли бы сообщить мне об этом.
Его щеки запылали.
— Возможно, я просто решил дать вам возможность поспать, ведь это ваше первое утро здесь.
— А, так это не вы вломились в мою дверь с таким грохотом, что топор бы позавидовал?
Краска на его щеках стала еще темнее.
— Пять двадцать три, — повторила она, с трудом сдерживаясь. — Пока вы лениво вылезали из кровати, я успела приготовить завтрак, обед и ужин.
— А ленч?
Джо лениво указала рукой на большой бумажный пакет, который стоял на полке у двери:
— Сандвичи с беконом и шоколадные пирожные с орехами.
— Пирожные? — Его лицо просветлело. — Черт возьми, я сто лет не ел домашних пирожных. Вы, наверное, давным-давно на ногах.
Джо пожала плечами, продлевая минуту торжества:
— Я не готовила их, Чейз. Я нашла смесь в вашем шкафчике, так что поставить их в духовку не стоило большого труда.
— И все же я ценю то, что вы сделали. Учитывая, что я безобразно вел себя с вами вчера, я думал, что больше чем на хлеб с водой мне рассчитывать не приходится.
— Как насчет подгоревших тостов и жидкого кофе?
— Ага, идея понравилась?
Джо тихонько рассмеялась.
Чейз тоже улыбнулся, и их глаза встретились. Звук его голоса и его теплый взгляд заставили ее сердце бешено колотиться.
Свеча в старинном подсвечнике создавала атмосферу интимности, а их Добродушное подшучивание друг над другом заставляло забыть о предстоящем противостоянии. Почему-то глядя на его фотографию много месяцев назад, Джо предполагала, что так и будет. Казалось, что завтракать вот так с Чейзом — самое обычное дело, как будто они делали это уже бесчисленное количество раз после долгих ночей, проведенных вместе.
Она отвернулась, вдруг почувствовав неловкость. Одна мысль о проведенной вместе ночи испугала ее. Даже сейчас какая-то часть ее желала оказаться в его объятиях, прижаться к его груди, но она с трудом верила, что это возможно.
