| Несколько вооруженных до зубов молодых людей читали газеты, раскинувшись на кушетках, и курили сигареты. |
| The president, also in his shirtsleeves, with a revolver in his belt, was standing with his thumbs in the sleeve-holes of his waistcoat. | Президент, тоже без пиджака и с револьвером па ляжке, стоял посреди комнаты, засунув большие пальцы за проймы жилета. |
| He was tall and stout, of a handsome and even dignified presence. | Он был высокий статный мужчина, красивый и даже осанистый. |
| "Qu? tal?" he cried, jovially, with a flash of his white teeth. | - Que tal?[1] - приветливо воскликнул он, сверкнув своими белыми зубами. |
| "What brings you here, se?oras?" | - Что привело вас ко мне, дорогие сеньоры? |
| "How well you're looking, Don Manuel," said La Gorda. | - Вы прекрасно выглядите, дон Мануэль, - сказала Ла Горда. |
| "You are a fine figure of a man." | - Красавец мужчина, залюбуешься. |
| He shook hands with them, and his staff, ceasing their strenuous activity, leaned back and cordially waved their hands to the three ladies. | Он обменялся с дамами рукопожатием, а его помощники прервали свою напряженную деятельность, откинулись на спинки стульев и замахали руками, радушно приветствуя трех дам. |
| They were old friends, and the greetings, if a trifle sardonic, were hearty. | Дамы были их старинные приятельницы, и хотя в приветствиях сквозила насмешка, они от души радовались их приходу. |
| I must disclose the fact now (which I could without doubt do in a manner so discreet that I might be misunderstood; but if you have to say something you may just as well say it plainly as not) that these three ladies were the Madams of the three principal brothels in the capital of this free and independent state. | Настало время открыть вам - конечно, я мог бы облечь свое признание в столь деликатную форму, что вовсе сбил бы всех с толку, но признаваться, так признаваться начистоту, - словом, настало время открыть вам, что наши дамы были содержательницами трех самых респектабельных борделей в столице этого свободного и независимого государства. |
| La Gorda and Carmencita were of Spanish origin and were very decently dressed in black, with black silk shawls over their heads, but Madame Coralie was French and she wore a toque. | Ла Горда и Карменсита были испанки и потому одеты очень строго, в черное, с черными шелковыми мантильями на голове, а вот мадам Корали была француженка, на ней была маленькая шляпка без полей. |
| They were all of mature age and of modest demeanour. | Все три дамы достигли зрелого возраста, все три держались очень благопристойно. |
| The president made them sit down, and offered them madeira and cigarettes, but they refused. | Президент усадил посетительниц и предложил им мадеру и сигареты, но они отказались. |
| "No, thank you, Don Manuel," said Madame Coralie. | - Нет, дон Мануэль, благодарим вас, - сказала мадам Корали. |
| "It is on business that we have come to see you." | - Мы пришли к вам по делу. |
| "Well, what can I do for you?" | - В таком случае, сеньоры, я к вашим услугам. |
| La Gorda and Carmencita looked at Madame Coralie and Madame Coralie looked at La Gorda and Carmencita. | Ла Горда и Карменсита взглянули на мадам Корали, мадам Корали посмотрела на Ла Г орду и Карменситу. |
| They nodded and she saw that they expected her to be their spokeswoman. | Те кивнули, и мадам Корали поняла, что они поручают ей говорить от их имени. |
| "Well, Don Manuel, it is like this. | - Что ж, дон Мануэль, расскажу вам о наших бедах. |
| We are three women who have worked hard for many years and not a breath of scandal has ever tarnished our good names. | Мы много лет трудимся не покладая рук, и никогда ни у одной из нас не случилось хотя бы малейшего скандала, который бы бросил тень на наше доброе имя. |
| There are not in all the Americas three more distinguished houses than ours and they are a credit to this beautiful city. | На всем Американском континенте не найдешь заведения с такой безупречной репутацией, как у наших, этот прекрасный город может по праву ими гордиться. |
| Why, only last year I spent five hundred dollars to supply my sala principal with plate-glass mirrors. |
