— Адама еще нет? — стараясь держаться как можно спокойнее, шепотом спросила у нее Конни.
— Когда я пришла, он уже был здесь. Ему предстоит нелегкая неделя. Тебе нужно увидеться с ним?
— Не сию минуту, — ответила Конни, делая глоток кофе. — Когда у него первая встреча? Я хочу поговорить с боссом до того, как он закрутится в делах.
— Первая встреча в десять, а потом он почти на весь день уходит в суд.
Констанс кивнула.
— Я постараюсь поскорее заглянуть к нему. У меня назначена встреча на половину одиннадцатого, а затем, кажется, до вечера не будет ни минуты отдыха.
— Сообщить ему, что ты зайдешь?
— Нет, спасибо, — поспешно отказалась Конни. — Сначала мне надо забежать к себе в кабинет. — И добавила уже про себя: «Мне нужно несколько минут на то, чтобы взять себя в руки и успокоить нервы».
Повесив плащ и причесавшись, она с сомнением посмотрела на кабинет Адама. Конни понимала, что ей рано или поздно придется встретиться с ним, поэтому решила не тянуть с этим.
Постучав и услышав ответ, Констанс вошла. Как же ей хотелось стереть румянец, вспыхнувший на щеках при виде Адама! Но похоже, в его присутствии она уже не в состоянии владеть собой. Конни заставила себя улыбнуться, и это помогло немного расслабиться.
— Доброе утро, советник, — спокойно обратился к ней Кэйген, внимательно оглядывая ее, затем встал и подошел, однако не слишком близко.
— Доброе утро, — отозвалась Конни, не замечая того, что пожирает его взглядом.
Она опасалась, что босс начнет подтрунивать над ней, но, кажется, Адам вооружился терпением.
— У тебя весь день расписан, — заметила Конни, не зная толком, что сказать.
— И день, и неделя, и весь год.
Констанс понимающе кивнула: они оба постоянно работали на износ и уже привыкли к этому.
— Не хочу занимать у тебя много времени.
— Можешь взять все, что есть, — заявил Кэйген, давая понять, что не собирается игнорировать возникшее между ними влечение.
Конни отвернулась. От его теплой улыбки все ее тело вмиг запылало; здоровые инстинкты снова пытались заглушить голос разума.
— Я хочу поблагодарить тебя за то, что подставил мне свое широкое плечо в пятницу и позволил поплакаться тебе в жилетку. Извини за то, что я оказалась такой… скучной. Знаешь, в это время года я бываю особенно невыносимой, и ты помог мне справиться с душевной болью. Надеюсь, что больше со мной такого не повторится.
Итак, она произнесла всю речь, которую заготовила еще дома. Правда, глядя на Адама, Конни не заметила, чтобы ее слова произвели хоть какое-то впечатление.
— Да, у меня широкие плечи, — согласился он. — И ты можешь пользоваться ими в любое время. — Адам говорил ласкающим, низким голосом, глядя на Конни завораживающим взглядом.
Констанс лихорадочно пыталась придумать, как бы перевести разговор на дела и оградить себя от угрозы своему покою.
— Я также хотела бы поставить точки над i еще кое в чем. Возможно, у тебя сложилось впечатление, будто я считаю, что в моем неудачном браке виноват только мой бывший муж. Это неверно… — Она помолчала несколько мгновений. — Думаю, ты догадываешься, что и в создании, и в разрушении брака участвуют двое. Я виновата не меньше Карла, потому как была эгоистичной и слишком много думала о карьере. Мне вообще не следовало выходить за него замуж. Я очень мало сделала для того, чтобы у нас была здоровая семья, и вообще ничего не сделала ради ее спасения.
Последние слова Конни произнесла на одном дыхании. Когда она замолчала, в комнате наступила тишина, а Адам по-прежнему пристально смотрел на нее. Конни готова была провалиться сквозь землю.
— Кажется, ты хочешь о чем-то предупредить меня? — Адам скрестил на груди руки и прислонился к столу.
Это ей и было нужно. Конни хотела, чтобы Адам понял, что она не способна на длительные отношения.
— А тебе нужно предупреждение?
Несмотря на то что Конни была готова отвергнуть ухаживания Кэйгена, ее не оставляло чувство, будто он по-прежнему чего-то хочет от нее. Ей надо знать наверняка, чего именно.
— Что бы ты ни говорила, мой интерес к тебе не пройдет. И твое замужество меня волнует лишь потому, что оно так сильно повлияло на тебя.
