— Дотянуться не могу, — придумывала я на ходу оправдания, а сама судорожно искала выход из сознания Микарта.
Что там было? Пустыня? Горы? Ракушка? Комок белой шерсти? Переплетение ветвей деревьев?
— Держи, — когда Темный протянул мне стакан воды, видения, что скрывались до сих пор под закрытыми веками, исчезли. Я снова была только в мире с луной цвета морской волны.
А еще в этом мире было очень много вопросов…
В отличие от яркого утреннего солнца, я бродила мрачнее тучи. Микарт бросал на меня косые взгляды, но подойти и спросить, в чем причина смурного вида, не решался. Или знал, и не признавался. Теперь уже все запуталось.
— Ты чего такая грустная? — спросила у меня Сивральвэ, когда обнаружила меня сидящей на балконе, и свесившей ноги вниз.
— Я не грустная. Я сосредоточенная.
— И на чем ты так серьезно сосредотачиваешься?
— На «сцепке». Ты говорила, что я могу влиять на поступки людей. Что я могу, не влезая к ним в головы, заставлять делать то, что мне угодно. — Я обернулась к устроившейся в подвесном кресле ворожее. — Как это делать?
— Очень просто, — Сивральвэ откусила кусочек от какой-то сладости, похожей на чурчхелу, но раза в три тоньше. — Ты должна просто давать импульс.
— Не вести, а направлять… — призадумалась я. — Да, так намного проще.
— И безопаснее. Кто тебя сможет подловить? — ворожея подалась вперед. — Кто сможет доказать, что ты капалась в голове? Да и опасности перейти за грань меньше…
— За какую грань? — мне сразу вспомнились плоские горы в голове у Микарта.
— За которую нельзя заходить — потеряешься, — загадочно произнесла ведьма, сверкнув глазами.
— А если зайти? — не унималась я.
— А если зайти, то можно повредить голову и себе, и тому, кто в сцепке, — просто, без намека на мрачные последствия, сообщила ворожея.
Вот так просто: зашел за грань непонятную, и два овоща лежат рядышком в кроватке…
— А эту грань как-то узнать можно? Увидеть? Почувствовать…
— Рано тебе еще про грань спрашивать, — царственно отмахнулась Сивральвэ, — ты сначала научись до воспоминаний дотягиваться, а потом уж поговорим про грань.
Во как! Дотягиваться до воспоминаний еще надо научиться! А чего ж это я тогда сегодня ночью делала?
— А как дотягиваться до воспоминаний? — состроив дурочку, спросила я.
— Потом. Давай сейчас потренируемся на прохожих, — задорно подмигнув, Сивральвэ переместилась ко мне. — Давай поимпульсируем…
— Ты тоже так умеешь? — удивленно воззрилась я на собеседницу.
— Нет, — засмеялась ворожея. — Я так не умею… у меня свои способы…
Ага, так я тебе и поверила, манипулятор хренов…
— Слушай, Сивральвэ, а скажи, пока мы не начали, — я преданно заглянула в глаза, — а разве не стоит защита от таких, как я? Разве каждому такому, как я, можно безнаказанно хозяйничать в чужих головах?
Сивральвэ тяжело вздохнула, собираясь с мыслями.
— Таких, как ты, милая, очень мало. Очень. И их сразу вычисляют. Удивляюсь, как тебя вообще до сих пор не сцапали? На пещерного человека ты не похожа… Хотя, если ты всю жизнь прожила в каменной пустоши… — Сивральвэ задумалась, а потом обернулась резко: — А может, ты с луны свалилась?
Мне ведьмина шутка смешной не показалась, зато ворожея никак не могла уняться. А когда отсмеялась, стала совершенно серьезной, строго глянула на меня и сообщила:
— Ты еще раз должна меня поблагодарить за то, что я тебя прикрываю от агентов.
— Как это? От каких агентов?
— Такие, как ты, дорогая, работают только на государство. Наше или чужое — не важно.
Таких, как ты, выискивают и вербуют еще в первые годы жизни.
— Так тебя-то за что благодарить? — я не понимала.
— Браслетик твой… Магическое поле — общее на всех. И твой дар, его использование я имею в виду на людях, оставляет отпечаток на твоей магической волне. И специально обученные люди могут запросто тебя обнаружить в этом общем поле.
— А браслет…
— А браслет блокирует твою магию огня и соответственно не позволит следу появиться на общем поле.
Я поскрипела мозгами и спросила:
— А если меня просто на улице увидят эти спецы? Если обнаружат человека, над мозгами которого я работаю? Что тогда?
— При твоем уровне знаний, они, если и обнаружат твоего ведомого, то будут искать ребенка, а не взрослого человека, — успокоила или хотя бы попыталась меня успокоить ворожея. Я не поняла. — Про образы помнишь? — снова вернулась в основное русло беседы Сивральвэ.
