Это я образно. Никакой стенки, соседа и перфоратора конечно же здесь не имелось. Зато нашлись «добрые» люди, которым приспичило кричать, вопить, визжать и издавать прочие громкие звуки, никак не способствующие отдыху.
Чертыхнулся и сел. Оглянулся. Звуки доносились с той стороны, куда я направлялся, но тех, кто их издавал, из-за округлости глобуса, пока видно не было.
Встал. Слышимость улучшилась. Видимость — нет. Единственное, голоса явно были и мужские, и женские. А еще, судя по интонациям, на семейную ссору это тоже не походило.
М-да, прав был Давид Наумович: гармидер. Неспокойно стало, шалят людишки. Вот только вопрос: «Оно мне надо?». А если б я не вылез из дилижанса? Или отправился в путь завтра, как и собирался, между прочим? Кто бы тогда откликнулся на призывы о помощи? Ну, не царское это дело во все свары и разборки встревать.
С другой стороны, что-то же заставило меня покинуть повозку именно здесь, а не верстой дальше? И если до сих пор судьба ко мне милостива, то не испорчу ли я карму, проигнорировав возможность сделать доброе дело? А вдруг это с меня так невзначай плату требуют, за прошлое везение и удачу?
«Короче, Склифосовский… Герой ты, или где? Гадание устроил. Встал и пошел сеять разумное вечно, принуждать к добру и вообще... Ибо негоже…»
Меч ткнулся в ноги ножнами, как собака ластящаяся к хозяину, чтобы тот не забыл ее выгулять и покормить. Ну и по холке потрепал, само собой.
— Думаешь, будет драка? Может обойдется? — сказал неуверенно. Хотя, судя по тому, как мужские крики становились все разъяреннее и злее, а женские — жалостнее, уже понимал: «увы, не обойдется».
Дилижанс высадил меня под пригорком, так что пока наверх не вылез, пришлось довольствоваться аудио-версией происходящего. И воображением. А оно особым разнообразием не баловало. Скорее всего я стал свидетелем очередного разбоя в исполнении группы романтиков с большой дороги.
А вот и нет. Ошибся. Ничего похожего. Никаких грабителей и разбойников. Наоборот, в наличии имелось аж шестеро воинов. Неплохо вооруженных, в темно-синих налатниках, украшенных белым рисунком то ли птицы, то ли цветка. Что значит: не сами по себе хлопцы гуляют, а числятся в чьей-то дружине. Жаль, я в местной геральдике совершенно не разбираюсь, даже своих цветов и гербов не знаю. Так что определить по фирменным накидкам, «чьих будут», не могу.
