— Маленький кит спасет меня от Большого, — смеется Берислава, дергаясь в разные стороны из объятий китобоя, — ну-ка, Кьярвалль! Так его!
Сигмундур хохочет, не намеренный отпускать свою сладко пахнущую, любимую добычу. Его руки не причиняют боли, а каменные объятья вовсе не каменные, просто надежные. Влюбленный человек не отнимет у любимого свободу.
Но что-то он отвлекается.
Берислава, взметнув своей огненной шевелюрой, умудряется вырваться! И теперь бежит дальше. С Кьярваллем наперегонки.
— Ну держись, девочка… — рычит китобой, разминая плечи. Делает глубокий, заполняющий легкие вдох. И кидается за Бериславой по сухой, прорезавшейся сквозь мерзлую прежде землю, траве.
Нагоняет он ее без труда.
С распахнутыми глазами наблюдая за его приближением, почти чувствуя его, она предпринимает последнюю попытку бегства — резко повернуть налево за деревом, чтобы сбить с пути.
Только Сигмундур уже знает этот прием. Он оказывается в нужном месте быстрее, изначально направляясь в него. И очень вовремя. Успевает подхватить Бериславу, когда падает вниз. Поскальзывается на одной-несчастной луже, оставшейся на всей поляне.
— Держу, держу, — успокаивает мужчина, когда, испугавшись, она хватается своими ладошками за его. Дышит часто и сбито, почти задыхается. Зато утихает страх в глазах. Лужа позади, дерево тоже, а он здесь.
Берислава, очаровательно улыбнувшись, обхватывает китобоя за шею. Тепло, признавая свое поражение, к нему прижимается.
— Ты победил, мой Большой Кит.
— И что же, не будешь требовать реванша? — Сигмундур мягко гладит спутавшиеся от беготни волосы.
— Надо уметь проигрывать честно, — серьезным тоном докладывает Берислава. Утыкается в его шею, освобожденную от курток и воротников, оголенную байкой, и целует кожу над сонной артерией. — Что ты со мной сделаешь, победитель?
Мужчина усмехается. Многообещающе.
— Прежде всего — зацелую.
— Мне нравится твоя угроза…
— Мне тоже, — блеснув взглядом, Сигмундур наклоняется к ее лицу, губам, осторожно, не проявляя и капли жесткости, их целуя. Невесомо и настолько тепло, что весна, кажется, завидует. Солнечные лучики, играющие на лице Бериславы, дразнят их обоих.
— Красивый мой…
Девочка, приподнявшись на цыпочки, сама достает до губ мужчины. Ей особенно нравится целовать их уголки, дабы затем перейти на щеки. В нежности Берислава чемпион. Ему до нее еще учиться и учиться.
— Ты гораздо красивее, — докладывает китобой, не согласный с таким выводом. Убирает с лица спавшие пряди, открывает ровный, светлый лоб для своего поцелуя, — сколько же в тебе прелести, моя Северная ночь.
Кьярвалль, мало того, что лишенный партнеров по игре, так еще и забытый, обиженно поскуливает за спиной мужчины. Китобой шикает на него, не намеренный прекращать начатое с Бериславой действо. Ему чудесно известно, чем все кончится.
— Маленький кит настырный…
— Я — настырнее, — ни мгновенья не сомневаясь, скалится Сигмундур. — Кого выбираешь?
— Это глупый вопрос, — мягко отзывается она, вдруг взглянув на него с такой любовью, что китобой теряется. Зеленые глаза так и пышут тем волшебным чувством, в которое он, до появления этого чудесного создания в своей жизни, верить даже не собирался. — Не будь ревнивым.
Он рыкает, усмехнувшись. Подхватывает Бериславу на руки, утягивая в дом.
Горит камин. Тлеют угли. Спальня окутана теплом.
Сигмундур закрывает их дверь от настырного Кьярвалля, а затем укладывает свою бесценную ношу на постель. За единое мгновенье стаскивает с себя байку.
Берислава радостно, как ребенок, улыбается его обнаженному торсу. Ей нравятся мышцы, что так заметны сквозь кожу, нравится их гладкость, то, как перекатываются от малейших движений, как сообщают о своей силе… неизмеримой, почти нечеловеческой, когда одним движением можно уничтожить, а на деле — сделать так хорошо, как никогда не бывало. До седьмого неба.
Девушка, выгнувшись на простынях, нетерпеливо протягивает к возлюбленному руки.
— Иди же сюда, ну пожалуйста…
Сигмундур, так же широко улыбаясь, исполняет ее просьбу. Ему только этим отныне и хочется заниматься.
Он осторожно нависает на девушкой, тщательно балансируя на руках, и забирает причитающийся себе поцелуй. Глубокий, страстный и наполненный желанием. Пылающий им.
