МАША. Прости, я не поняла – это комплимент?
Небольшая пауза.
АЛЛА. Работа, которую вы мне хотите предложить, связана с гомосексуалистами?
МАША. О чем ты?… А-а-а… (Смеется.) Нет, мама, что ты! Это у нас сегодня были тренинги. Участвовало все агентство. Я отличилась.
АЛЛА. Расскажи.
МАША. Представь ситуацию: «Московский комсомолец» публикует статью – какой-то старичок, коренной ветеран и пристяжной москвич, горячо поддерживает нашего дорогого мэра. Заодно жалуется, что вот, мол, какие поганые времена настали, невозможно пойти с внуком на эстрадный концерт.
АЛЛА. Почему?
МАША. Стыдно. На сцене одни пидарасы.
АЛЛА. Так и пишет?
МАША. Ага. Он его с Хрущевым перепутал.
АЛЛА. Неужели, правда?
МАША. Да какая разница! Что, такого не может быть?
ГЛЕБ. Это верно, здесь может быть все, что угодно.
МАША. Ну, вот, на эту тему нужно было написать статью. Я сочинила репортаж из детской колонии. Главная героиня – жестоко обманутая девочка четырнадцати лет. Она убила солиста известной поп-группы, когда узнала, что тот голубой.
АЛЛА. И это правда?
МАША. Мама, да какое это имеет значение! Как ты не понимаешь! Это же пиар-кампания! Выдумка, игра!
АЛЛА. Извини. Ну, и?…
МАША. Репортаж называется «Ласковая Майя». Заканчивается полным оправданием героини. Феликс очень хвалил.
Небольшая пауза.
АЛЛА. Мы сами творим мир, в котором живем… Значит, Феликс придет уговаривать меня с вами сотрудничать… Не знаю, Маша, не могу тебе ничего сказать.
МАША. Почему?
АЛЛА. Боюсь, не справлюсь, у меня старомодные представления о жизни.
МАША. Мама, но для меня это очень важно!
АЛЛА. Поясни.
МАША. Начинается новый театральный проект, Феликс ищет менеджера… Нет, это не ты, это я или кто-то из наших. И если ты согласишься помогать, мои шансы сильно возрастут.
АЛЛА. Хорошо, но ты даже не можешь толком сказать, что предстоит делать. Фантазировать о голубых я точно не стану.
МАША. Мама, тебе не придется! Феликс все объяснит!… Ну, что я сейчас? Прихожу, читаю газеты, вырезаю статьи и наклеиваю их на бумажку. Лажу в интернете. Ксерю всем подряд, говорю «Аллё!» по телефону. А тут такой шанс!… Я же хочу расти, занять новую позицию!
ГЛЕБ. Звучит, как принять позу.
МАША. Так! У тебя начинается!… Сходил бы в туалет, пока там гимны двух стран!
ГЛЕБ. Разумно.
АЛЛА, МАША
АЛЛА. Маша, что-нибудь случилось?
МАША. Ничего.
АЛЛА. Мне очень трудно все время находиться между вами.
МАША. А ты сделай выбор. Я тебе помогу.
АЛЛА. Зачем тебе нужно всегда перечить? Сколько это будет продолжаться? Я понимаю, тебе сложно было принять Глеба в шестнадцать лет. Но сейчас!
МАША. Не волнуйся, я выросла.
АЛЛА. Как ты разговариваешь! Я думала, ваши препирательства остались в прошлом, и вот на тебе, все заново!… Зачем ты Глебу хамишь? Извини, но иногда мне даже кажется, ты стремишься нас рассорить… А говоришь – выросла. Непохоже…
МАША подходит к двери и плотно ее прикрывает.
МАША. Давно хочу рассказать тебе одно видение. Оно преследует меня, мама… Это было незадолго до папиной смерти. Под утро мне не спалось… я вообще тогда спала плохо… все эти статьи в газетах, грязь… приходишь в школу, а там, хорошо хоть, никто в тебя пальцем не тычет, но так смотрят, будто ты дочь главного ворюги в стране… В общем, не спалось. Встала, пошла бродить по квартире. Вижу, дверь в вашу спальню приоткрыта…
АЛЛА. Продолжай!
МАША. Папа лежал на спине… а ты рядом с ним на боку… Обняла его и уткнулась носом в подмышку… Оба счастливые-счастливые!…
АЛЛА. Что с тобой, Маша?
МАША. Ничего. Отойди!…
АЛЛА. Ты куда?
МАША. Домой.
АЛЛА. А Феликс?
МАША. Придет, позовешь.
АЛЛА. Останься.
МАША. Не могу… Я не одна.
АЛЛА. То есть?
МАША. У меня там друг.
АЛЛА. Как?… Маша, почему ты от меня все скрываешь? Что с тобой происходит?… Ну, пригласи его к нам.
МАША. Не получится.
АЛЛА. Почему?
МАША. Он лежит.
АЛЛА. Плохо себя чувствует?
МАША. Нет, лежит голый. Привязан к кровати.
АЛЛА. Маша!
МАША. Что, мама?… Ты не веришь?
АЛЛА. Я надеюсь, это… очередная твоя игра… ты так странно шутишь…
МАША. Твои надежды неоправданны. Я не шучу.
АЛЛА. И кто он тогда такой?
МАША. Клиент.
АЛЛА. Кто?
МАША. Ты действительно не расслышала?
