Навабу передали письмо, принесенное брахмачари. Из него Мир Касим узнал, где находится Долони. К дому Протапа Рая был послан паланкин, чтобы доставить Долони и Кульсам во дворец.
Однако в доме Протапа оставалась одна Шойболини, и люди наваба решили, что это и есть Долони-бегум. Шойболини сообщили волю Мир Касима, и в ее уме мгновенно созрел дьявольский замысел.
Поэты в своих стихах нередко прославляют надежду. Надежды подчас сулят нам много радости, но они же нередко являются и причиной многих несчастий. Сколько, например, преступлений происходит в надежде на получение богатства. И только добрые дела совершаются бескорыстно. Те же добрые дела, которые делаются в надежде попасть в рай, нельзя считать добрыми.
Так вот, ослепленная неожиданно возникшей надеждой, Шойболини, не раздумывая, села в паланкин. Евнухи доставили ее в крепость и привели в гарем наваба. Мир Касим сразу же понял, что произошла какая-то ошибка. Но и понял он то, что ни одна женщина из его гарема и даже сама Долони, не может соперничать с этой удивительной красавицей.
— Кто ты? — спросил наваб.
— Я дочь брахмана, — ответила Шойболини.
— Зачем ты пришла сюда?
— Меня привели слуги наваба.
— Они приняли тебя за бегум. Почему же не явилась она?
— Ее там не было.
— А где она?
Шойболини видела, как Гольстон и Джонсон уводили Долони и Кульсам из дома Протапа. Но тогда она еще не знала, кто эти женщины, и думала, что это служанки или танцовщицы. Только когда слуги наваба привели ее во дворец, приняв за бегум, она поняла, кем являлись те две женщины, и теперь обдумывала, что ей лучше сказать.
Не дождавшись ответа, наваб снова нетерпеливо спросил:
— Ты видела ее?
— Да.
— Где?
— Там, где мы были прошлой ночью.
— Где это? В доме Протапа Рая?
Шойболини молча кивнула.
— Ты не знаешь, куда она ушла?
— Ее увели двое англичан.
— Что ты говоришь?! — вскричал наваб.
Шойболини повторила свой ответ.
Наваб замолчал. В волнении он стал кусать губы и щипать бороду. Потом приказал позвать Гургана Хана.
— Ты не знаешь, почему англичане увели бегум? — спросил он Шойболини.
— Не знаю.
— А где в то время был Протап?
— Они увели его тоже, — последовал ответ.
— Кто еще находился в доме?
— Один слуга, но и его забрали.
— Тебе известно, почему их всех забрали?
Шойболини до сих пор говорила только правду, но теперь решила солгать:
— Нет, не знаю.
— Кто такой Протап? Где его дом? — продолжал расспрашивать наваб.
Шойболини рассказала все как есть.
— Зачем же он оказался здесь? — спросил Мир Касим.
— Чтобы поступить на государственную службу.
— Кто он тебе? — заинтересовался наваб.
— Это мой муж.
— Как тебя зовут?
— Рупаши, — не задумываясь, ответила Шойболини. Грешница, она явилась сюда именно ради этого ответа.
— Хорошо, теперь ступай домой, — сказал наваб.
— Где мой дом? Куда мне идти? — печально возразила Шойболини.
— А куда бы тебе хотелось пойти? — удивленно спросил наваб.
— К моему мужу. Отправьте меня к нему! — взмолилась Шойболини и продолжила уже более решительным тоном: — Вы раджа, поэтому я обращаюсь к вам. Моего мужа схватили англичане. Или освободите его, или пошлите меня к нему! Если вы не сделаете этого, я умру здесь, на ваших глазах. Только для этого я и явилась сюда.
В это время доложили, что пришел Гурган Хан.
— Подожди здесь, — сказал ей наваб. — Я скоро вернусь.
Поговорив с Гурганом Ханом, наваб сказал:
— Самое лучшее все-таки начать войну с англичанами. Но мне кажется, прежде всего нужно арестовать Амиата, он — наш главный враг. Что ты на это скажешь?
— К войне я готов всегда, — ответил Гурган Хан. — Но личность посла неприкосновенна. Если мы совершим насилие над послом, это могут назвать предательством. Нас будут порицать и...
— Амиат этой ночью, — перебил его наваб, — ворвался в один дом в нашем городе и увел с собой несколько человек. Разве я не могу наказать иностранца, даже посла, если он, находясь в чужой стране, совершает преступление?
— Конечно, раз он так поступил, мы должны наказать его, — согласился Гурган Хан. — Но как мы его задержим?
