– Эй, выходи! – позвала я. – Я мастер по игре в прятки. Все равно найду и тогда придется водить тебе.
Разбавленная дождем темнота хищно шевельнулась. А я неожиданно вспомнила, что и серебряный кинжал и новенькие метательные звезды уже который день не таскаю на себе, а оставляю в каюте.
– Иди сюда… – уже не так уверенно продолжила я. – Ну ладно, раз ты не появляешься, я пошла.
Мне уже было совсем неохота связываться со странной тварью. Не думаю, что это человек. Покажите мне хоть одного, который умеет совершать двухметровые прыжки и взбираться по плоскому борту судна, где и зацепиться-то не за что.
Что-то темное и стремительное выскочило совсем не с той стороны, с которой я ожидала, полоснуло рукой (…когтями?) по тому месту, где мгновение назад стояла я, но убежать не успело. Я вцепилась в одежду, рванула на себя и сделала попытку заломить руку (лапу?) за спину. Оно дико заорало, и меня отшвырнуло на несколько метров в темноту, спиной вперед. Судя по звуку, в полете я задела пару спасательных лодок и перевалилась за борт. Люблю слишком любопытных пассажиров и умного капитана, умильно думала я, одной рукой схватившись за натянутую здесь заградительную сетку специально для таких случаев. Во второй ладони остался зажат клочок одежды твари. Вряд ли там будут инициалы, но это уже кое-что. Внизу неприятно близко колыхалась холодная бездна штормового моря.
Вторая улика
В свою каюту я вернулась злая, мокрая до нитки и в синяках. Спина, которой я пересчитала все лодки здорово болела.
– Где вы были, милсдарыня? – голосом сварливой жены с порога встретил меня капитан.
Я мрачно оглядела его с головы до ног. Он сидел на прежнем месте и явно чувствовал себя в моей каюте как дома.
– А по мне не видно? Гуляла.
– Осмелюсь вам заметить, что начался шторм.
– А по мне не видно? Что я это уже заметила.
Капитан Дерек вдруг встал, резко заполняя все и так небольшое пространство каюты.
– А теперь серьезно, милсдарыня. Где вы были? На милорда Виксианиуса Эрне было совершено нападение, и вас видели выбегающей с места преступления. В крови. Будете отрицать?
– Ну и как? Он жив?
– К вашему сожалению или к радости, через пару дней, как обещал лекарь, милорд Эрне придет в себя. И сможет рассказать, что произошло.
– Он уже один раз приходил в себя. Сказал, что напавший унес…
– Что унес?
– А я знаю? – устало огрызнулась я. – Через пару дней сами спросите.
– Уже спросил. Милорд изволил ответить, что редкий и старинный амулет, но чей он и в чем его предназначение сказать не успел. Снова потерял сознание.
– А кто его?
– Он не видел, – едко заметил капитан. – Удар был со спины, а когда открыл глаза, то обнаружил уже вас, склонившуюся над ним.
– Я просто зашла поболтать. И я позвала на помощь, когда увидела.
– Ну-ну, – противным голосом поддакнул он. – Так все-таки может ответите, куда это вы так побежали? И что все это время делали?
– Подумала, что может догоню убийцу.
– Ну-ну, – снова противно хмыкнул он, – с каких это пор девицы благородных кровей гоняются за преступниками?
Я промолчала. Свидетелей не было, убийца не нежить, и я явно не нравлюсь капитану. Дельце оборачивалось против меня. Я наконец разжала онемевший от холода кулак и посмотрела на свою добычу. Темная, самая обычная ткань. Мокрая. Без особых отличительных признаков. Я вздохнула, в дорожных костюмах такого цвета разгуливали все пассажиры обоего пола. Наверняка первое, что сделает убийца это вышвырнет куртку за борт. Уже сделал. В такой шторм ее и поисковыми заклинаниями не найдешь.
– Что это? – спросил капитан, уставившись на мою ладонь.
– По-моему, это моя рука, – искренне честно ответила я. И присмотрелась к нему повнимательней, решая говорить ли дальше. Капитан Дерек был не суше меня, и не так уж долго он ждал меня в этой каюте. – А что вы сами делали все это время, капитан?
– Неужели теперь я подозреваемый? – иронически поднял бровь он, серьезно посоветовал мне не покидать пределы корабля (в открытое море что ли?), пока со всем не разберутся и ушел.
Я со вздохом завалилась на свою кровать и стала думать о странном похищенном амулете. Откуда его раздобыл Викс? И кто об этом узнал? Потом с воплем соскочила на пол. Но было уже поздно, все простыни стали насквозь мокрыми, пропитавшись от моей одежды. За окном бушевала гроза. Не знаю, как остальные пассажиры, но в эту ночь я буду спать плохо.
