Приближаясь к столикам под навесом, Пэкстон начала подозревать, что она далеко не единственная, кто приготовил подарок для Клер. К примеру, Линдси Тиджер, бедняжка, кое-как умудрялась держать в одной руке вок, перевязанный лентой, а в другой — бокал вина. Похоже, не только София имела виды на кулинарные таланты Клер Уэверли.
Первой к ним подошла Мойра — счастливая и чрезвычайно гордая собой. Она прекрасно осо-знавала, что ей удалось совершить невозможное.
— Добро пожаловать! — воскликнула хозяйка, звонко чмокая обоих гостей в щеку.
— Мойра, это грандиозно! — восхитилась Пэкстон. — Поздравляю!
— Слышать такое от тебя вдвойне приятно, — ответила Мойра. — Только ты не подумай — я ни в коем случае не пытаюсь затмить твой прием. Он наверняка тоже будет неплох.
Мойра указала на коробочку:
— Дай-ка угадаю. Подарок для Клер?
Пэкстон пожала плечами:
— Мама настояла.
— Я скажу тебе то же, что и всем остальным: вход на кухню строго воспрещен! Не хочу, чтобы повара отвлекали от работы. Но вино и еда в вашем распоряжении!
И Мойра упорхнула.
— На таких женщин следует вешать знак «Опас-но для жизни», — прокомментировал Себастиан.
Пэкстон улыбнулась. Они пробирались между столиками в поисках своего, и тут их остановил официант — молоденький пухлогубый красавчик лет двадцати. Пожирая Себастиана глазами, он предложил ему вина. Себастиан поблагодарил и взял два бокала. Протянув один Пэкстон, он приобнял ее за талию, явно испытывая при этом неловкость, и повел свою спутницу дальше.
Следующие полчаса они переходили от компании к компании, пока не оказались в небольшой группе вместе со Стейси Хёрбст и Онор Редфорд. Все уже потеряли надежду пообщаться с Клер и либо засунули свои презенты в сумочки, либо оставили их на столах, и Пэкстон казалось, что коробочка привлекает к ней ненужное внимание. Поэтому она извинилась и направилась к ближайшему столику, чтобы избавиться от надоевшего подарка.
Возвращаясь, она невольно залюбовалась Себастианом: дымчато-серый костюм, белоснежная рубашка, шелковый галстук — и ни малейшего несовершенства. Одежда сидела на нем, словно вторая кожа, и все остальные на его фоне выглядели так, будто впопыхах нацепили на себя первую попавшуюся вещь, забыв посмотреться в зеркало.
Но не только она одна наблюдала за Себастианом. Красавчик-официант с подносом тоже был тут как тут. Он приблизился к Себастиану, предлагая ему закуски, но тот, мотнув головой, отвернулся и пригубил вино. Официант слегка оторопел, а потом принялся угощать других гостей, словно внезапно вспомнил и об их существовании.
Подойдя к группе, Пэкстон услышала, как одна из женщин говорит Себастиану:
— Какой милашка. Кажется, вы ему понравились.
— А вот и ты, дорогая, — сказал Себастиан, заметив Пэкстон. — До того как нас прервали, мы беседовали о тебе и «Хозяйке Голубого хребта». Похоже, скелет больше никого не интересует.
В чем он и убеждал ее с самого начала.
— Верно, — с энтузиазмом подхватила Пэкстон. — Она подняла бокал, словно произнося тост. — Так тебе и надо, Такер Девлин!
В этот момент бокал чуть наклонился — и по пиджаку Себастиана поползло пятно от вина. Девушка могла поклясться, что кто-то толкнул ее под руку, но рядом с ней никого не было!
— Боже мой, Себастиан, прости!
— Ничего страшного. Все равно сегодня слишком жарко.
— И много ты уже выпила? — осведомилась Стейси.
Пэкстон бросила на нее испепеляющий взгляд:
— Это мой первый бокал.
Официант тут же подскочил к Себастиану, стремясь помочь, но Себастиан с раздражением оттолк-нул его руку и отрицательно покачал головой. Он отдал свой бокал спутнице, снял пиджак и встряхнул его. А затем сказал:
— Я часто слышал про Такера Девлина от бабушки.
Он повесил пиджак на руку и забрал бокал у Пэкстон.
— Она говорила, что этот тип держал весь город в страхе с помощью магии. Помнишь бабушкину картину, которая висит у меня в спальне? Ту, с птицей и ягодами?
Женщины тайком переглянулись. Интересно, он это нарочно? Теперь все знают, что Пэкстон была в его спальне.
— Так вот, Такер Девлин как-то пришел к ней. Он всех девушек обхаживал — хотел убедиться, что каждая попала под его чары. И представьте, во время разговора с бабушкой он вдруг протягивает руку к картине, берет пригоршню ягод из нарисованной чаши и отправляет их в рот. Прямо у нее на глазах. А по руке у него течет кровь. Хотя эта история и кажется мне невероятной, навряд ли ее можно списать на разыгравшуюся фантазию бабули.
