Свист покосился на усатого военачальника.
Так и решил – пускай сюрприз будет.
Спустя некоторое время отряд вышел к огороду, что до сих пор держался в тайне от других жителей Дома.
На грядках трудились раздетые до пояса пленные дикари, а вдоль межи прогуливался с винтовкой в руках, явно довольный собой Скальник.
— Все в порядке? – после короткого приветствия спросил Орех.
— А то! Пришлось вчера перед отводом в нору одного порядкам нашим поучить, так они все утро даже рта не раскрывали.
От противоположного края огорода, едва покинув тень густого подлеска, шел Терновник, подгоняя стволом карабина, он вел перед собой двух дикарей, что несли тяжелые ведра, полные ключевой воды.
— Воду из ручья носили, не отправлять же их одних, — зачем‑то уточнил Скальник.
— Понятно, — коротко кивнул Орех. – Как в целом работа идет?
— Хорошо. Дикари смышленые попались, быстро поняли, что от них требуется. Смотри, как вон ту сторону распахали, — Скальник указал направление. – Только вот ранним утром толи зайцы повадили всходы грызть, то ли другой какой зверек. Грядки, что к лесу ближе, разорили напрочь.
— Забор нужен, — Орех почесал подбородок. – Свист, Крепыш, заступаете на дежурство. Будете следить за… рабами, — новое слово резануло слух, — чтобы трудились как следует. Скальник вас в курс дела введет.
С этими словами Орех отправился в обход своих владений, скептически осматривая ряды всходов и незлобно покрикивая на работавших змеепоклонников.
Терновник занял место на небольшом холмике, откуда хорошо просматривался весь огород, и демонстративно щелкнул затвором.
— Значит так, — начал инструктаж Скальник, — Один из вас все время торчит вон там, на кочке.
Он указал на то место, где стоял Терновник.
— Второй ходит по периметру и, так сказать, вблизи смотрит, не филонят ли эти дубины. Если воды надо, он же и отведет их к ручью. Знаете, где он тут?
Оба охотника кивнули.
— Держать их все время на виду. Если по нужде запросятся, пускай прямо у межи и облегчаются. Жрут тоже прямо так, на траве. Главное глаз с них не спускать, и спиной не поворачиваться. Они ж чисто что твои звери.
Он сплюнул.
— А куда их вести, к ночи‑то? – Свист оглядел будущий участок работы.
— Я покажу. Нора довольно близко к Дому, поэтому ей обычно не пользуются, но мы на всякий случай тропы, ведущие к ней, так сказать, ликвидировали. Только с огорода свободная дорога.
— На ночь же их связывать? — спросил Крепыш.
— Нет, если хочешь проснуться утром с отрезанной головой, — желчно процедил Скальник.
Орех закончил свою инспекцию.
— И еще, парни. Чуть что – пускайте дикарей в расход. Новых наловим. Но ни один не должен сбежать отсюда. Ясно?
Свист кивнул, а Дрозд даже отсалютовал двумя пальцами.
Удовлетворившись таким ответом, Орех бросил:
— Скальник, своди Дрозда к норе, пускай дорогу запомнит.
Когда трое ушли, Орех опустился на траву, привалившись спиной к хижине–складу.
— Ты за старшего, Свист.
— Понял, Орех.
— Ваше дежурство продлится два дня, за это время ты должен поставить забор, вон оттуда, — Орех протянул руку, — и до того вот старого дерева. Остальное закончат другие.
— Так мы должны работать, или… рабы? – ему не нравилось это слово.
— Парень, не разочаровывай меня, — воевода нарочито устало уронил руки. – Конечно рабы. Они наш военный трофей, вот пускай и расплачиваются за свою слабость.
— А окажись мы на их месте?
— Тогда мы бы платили за свою. Слабость, она вообще требует расплаты, потому как слабость – это преступление. Как минимум перед самим собой, — Орех потрепал помощника по плечу, — К лицу ли моему десятнику раскисать?!
— Я и не раскисаю… Кому к лицу? – переспросил Свист.
— Я тебе новое звание даю, будешь десятником над моими воинами.
— Спасибо. Это, наверное, хорошо.
Орех громко расхохотался, будто Свист очень удачно пошутил, и отправился в обход огорода. Видать, это занятие доставляло ему особе удовольствие.
Через четверть часа вернулись Дрозд с Терновником, а еще немногим позже молодые охотники официально заступили на дежурство. После нескольких напутственных фраз их оставили одних, не считая трудящихся на поле рабов.
