Пришло время, и Чукмедал снова женился на милой девушке. Она родила ему троих: Укула, Шер и Альну. Чукмедал признался, что сильно любил и вторую жену. Первая погибла после трех лет их брака. Чукмедал считает, что ее погубила печаль от смерти их сына.
Странно, но Чукмедал не перенес свою любовь ко второй жене на своих детей. Они все получились не настоящими, так он выразился, когда рассказывал о них. Долгие годы у него была надежда на внуков. Лукаво мне улыбнувшись, он сказал, что с моим появлением надежда оправдалась.
С годами Чукмедал отмылся от подозрений в организации большой, просто огромной преступной сети, и занялся еще более грязным делом — политикой.
Он с помощью интриг пробился в две Палаты. Лет двадцать он вел активную политическую жизнь. Чукмедалу дважды предлагали стать главой Сайхая, но он неизменно отказывался. Он и так был этим главой, зачем афишировать это лишний раз.
— А почему ты так недоволен своими детьми? — я хотела услышать дедовский ответ.
— Потому, что они не туда применили свои способности, — пожал он плечами.
Пока мы говорили, вернее, он рассказывал рядом все также безучастно сидели телохранитель Лирх и поверенный Латифун. Чукмедал продолжил свой анализ:
— Они, каждый из них, не пустой человек, но неудачник. Моя вторая жена и мать моих детей взяла с меня слово и это прописано в брачном договоре. Я поклялся, что не буду навязывать своим детям своих мыслей об их будущем. Я позволил им вырасти, как растет трава. И к чему это привело?
Чукмедал состроил умопомрачительную гримасу, я пожала плечами.
— Не такие уж они и плохие, — мне хотелось сделать приятное этому старому человеку.
Вскорости (на следующий день) мне уже довелось понять всю ошибочность своих суждений.
— Нет, Чех, — Чукмедал был старше и опытнее, он предчувствовал. — Они никакие, а это и плохо. Я хочу доживать свои последние годы в святой уверенности, что они будут замечательными, а не скучными.
— Чукмедал, а как же Укул?
— Твой отец? — переспросил он и задумчиво потер нос. — Твой отец он слабоват, не хватает у него деловой хватки. Он много лет крутится в моей организации, но так и не занял какой-либо достойной должности. Укулу надо было становиться художником или владельцем таверны, а не мафиозо младшего звена.
— Почему такой разный выбор: художник и хозяин таверны? — меня поразило это замечание.
Пока он объяснял, я лениво ковырялась в тарелки с пирожными. Чукмедал был чрезвычайно озабочен хорошенько откормить меня потому, как счел, что мне будет тяжело рожать ребенка. Он хотел нянчиться с правнуками.
— Так мы говорили о сети? — мне вспомнилось, как он мне возразил. — Это что?
— Я буду налаживать хорошую новую сеть, девочка. Это будет развлечение для старика, — Чукмедал погладил меня по руке.
— Погодите, а как же существующая? — я готова была взорваться. Ничего не понимаю.
— Так в другом месте вряд ли существует такая сеть. Это уникальный опыт. Раз ты все продаешь, то мы будем жить где-то далеко отсюда, — очень просто ответил дед.
У меня от его безыскусности заломило зубы. Я все же из другого, совсем другого мира и не понимаю, как он может вверять мне свою жизнь. Наши старики, в том числе и моя неродная бабка, отец, родители знакомых, никто так не сделает.
— Ну, хорошо, — я не нашлась, что сказать. Пришлось согласиться.
Чукмедал с Латифун остались обсуждать какие-то финансовые дела, а я поднялась к Укулу. Грона, когда разносил чай, сказал, что отец меня ждет у себя.
Солнце ярко светило в окна, на стенах плясали солнечные зайчики. Отец и Рыжий развалились в креслах. Они курили сигары с запахом чайных листьев и хвойных иголок.
— Кхе, кхе, кхе, — я закашлялась.
Рыжий сразу засуетился: подскочил и открыл два окна. Сквозняк стал уносить курительную смесь.
— Что случилось? — удалось спросить мне.
— Чай? — отец показал на столик.
От чая и всего прочего меня мутило. Почему каждый считает, что обязан прямо таки напоить и накормить меня?
— Нет, спасибо. Просидела два часа с дедом, а он не выпустил, пока я не съела все, что принес Грона. Думаю, что Гроне надо доплачивать, чтобы порции были поменьше и ходил подольше, — я плюхнулась в кресло напротив Укула.
