* * *
Этот день был бесконечным для меня. Утром Горн и Латифун, потом дед с его озером и видениями. На обеде все было слишком гладко. Никаких подколок, гадких вопросов, злых замечаний. Что-то задумали мои новые родственники. Укул сидел серьезный и опасливый. Он лично клал мне в тарелку еду, поразив Горна и остальных.
— Моя девочка, — мотивировал он такое свое поведение.
Я ела на автопилоте. Все же сильное впечатление на меня произвели озерные видения.
— А после обеда, — послышался голос Чукмедала, — мы займемся подсчетами, кому сколько осталось.
Я вздрогнула, но потом успокоилась. Он говорил про деньги. Это занятие не вызвало у сидящих за столом приступа энтузиазма.
После обеда Грон проводил нас в другую залу, поменьше обеденной. Там были шкафы с книгами и большие столы. Стульев не было. Все, кроме деда, стояли. Процедура подсчетов сопровождалась яростными спорами. Я участвовала в них постольку поскольку меня дергал Укул.
— Это дом достанется мне! — требовал или утверждал Чукшер.
Мечшер что-то бубнил о городском доме.
Шер говорила о постоянном содержании.
Альна о процентах и отдельном фонде на лечение Мины.
Сама Мина притворялась безучастной. Почему-то мне казалось, что она не так проста, как кажется.
Латифун что-то опровергал, с чем-то соглашался и все время требовал подтверждения у Чукмедала.
— Остальное будет продано, — закончил Латифун трехчасовые разборки.
— Как? — окрысилась Альна.
— Даже старое имение? — воскликнула Шер.
— Таково мнение хозяйки, — авторитетно заявил поверенный деда.
Чукмедал кивнул:
— А на хрен мне все оно?
— А место в Парламенте? — не поверил этому Чукшер.
— Да, ну, их в жопу, — выразился о своих намерениях его дед. — Всех туда же.
В зале повисла тишина. Потом все стали требовать у меня ответа, зачем я так велела деду.
— Он идиот? — я очень устала.
— Он идиот? — тупо переспросил Мечшер.
— Я же говорю, что он не идиот и сам знает, что ему делать, — мне было противно. Все же наши обычаи гуманнее, при живом не делят наследство, не обзывают его действия дурными.
Вечер кончился на ноте общей ругани. Завтра надо будет подписывать документы.
Следующий день можно сказать был еще хуже вчерашнего. Я сделала два открытия.
Первое, что дед и некоторые остальные товарищи, такие как Лирх, Грон и Латифун железобетонно уверены, что я буду о них дальше заботится. Это и есть цель моей скромной жизни.
Второе открытие оказалось еще хуже первого. Я не могла донести до них мысль, что это далеко не так. Нет, попробовать я попробовала. Чукмедал махнул рукой на все мои объяснения и заявил:
— Чего ты переживаешь, я буду заниматься новой сетью.
— Какой сетью, дед? — приятно было кого-то в своей жизни называть дедом.
Чукмедал рассказывал больше двух часов о себе. Все наши детективщики обзавидовались бы такой жизни, какую он прожил.
Все дело начиналось с его отца. Фанфран любил своего старшего сына, которому и передал свое развивающееся дело. Фанфран был везунчиком и получил то к чему так долго стремился. Фанфран стал высшим чином в клане Сандавана. Естетственно, что высшим чином в этом мире Сайхае. Чукмедал получил наследство очень рано, когда ему едва исполнилось девятнадцать. Чукмедал понял, что не хочет жить, как его отец, поэтому стал перекраивать систему на Сайхае.
Первым делом он убрал всех конкурентов. Это была отдельная повесть в стиле Марио Пьюзо. Чукмедал женился сам на дочери своего главного конкурента, при чем женился по любви. Она родила ему сына, который погиб в младенчестве. Чукмедал сосредоточился на работе и смог свести две империи. Он занимался торговлей, и ее темной стороной — контрабандой, а также магией.
На то, чтобы устранить конкурентов ушло десять лет. Весь бизнес так или иначе контролировался Чукмедалом. Он сумел выстроить такую сеть, которую до сих пор не расшифровала стража. Не было доказательств. Сеть постоянно менялась, трансформировалась. Люди на более низких ступенях не знали, что ими тоже управляют, и делает это он — Чукмедал. Легко поймать нечто статичное, а вот изменяющееся не получается. По моим представлениям Чукмедал реализовал принцип броуновского движения в организации своей мафии. Я до сих пор так и не поняла, как это может работать. Но на Сайхае организация работала более чем успешно уже больше двадцати пяти лет.
