— Несомненно. Но вы так и не объяснили, каким образом две тысячи долларов с вашего счета попали на его счет. Когда Сайз написал об этом, вы заявили, что одолжили сенатору эти деньги. Естественно, вам никто не поверил. Все решили, что сенатор положил две тысячи в банк, а остальное растратил или спрятал под матрацем или в личном сейфе.
Баггер вздохнул.
— Мы одолжили ему эти деньги. В субботу утром мы встретились в его кабинете. Вечером он должен был выступать в Лос-Анджелесе. И вдруг выяснилось, что он забыл дома бумажник и билет на самолет. Во всяком случае, сказал, что забыл их. И спросил, можем ли мы одолжить ему наличные… на билет и карманные расходы. У меня были пятьдесят тысяч долларов, так что я одолжил ему две.
— Почему он не поехал домой за бумажником и билетом?
— Вы знаете, где он тогда жил?
— В Мэриленде, у Чезапикикского залива.
— Самолет вылетал из аэропорта Даллеса. Если бы он поехал в Мэрилевд, то опоздал бы на рейс.
— Он не произнес и речь в Калифорнии, — встрял Каттер. — В последний момент отменил поездку.
Я покачал головой.
— Он вел себя, как полный идиот.
— Или хотел, чтобы его схватили за руку, — предположил Баггер.
— Это исключить нельзя, но верится с трудом, — я посмотрел на Баггера. — В Соединенных Штатах сто сенаторов. Почему вы выбрали Эймса?
— Мы его не выбирали. Не называя имен, скажу вам, что есть по меньшей мере четыре сенатора, которые за пятьдесят тысяч долларов готовы на многое. Один, во всяком случае, избирался в Сенат именно для того, чтобы сколотить там приличное состояние, и очень в этом преуспел. Мы намеревались обратиться к одному из них, когда прослышали о сенаторе Эймсе.
— И что же вы прослышали?
— Нам сообщили, что он… как бы это выразиться… созрел.
— И кто же вам сообщил об этом?
— Одна из наших сотрудниц, которые напрямую связаны с Сенатом.
— Где же она узнала об этом?
Каттер глянул на Баггера. Оба заулыбались.
— Я не ошибусь, Джонни, если скажу, что она узнала об этом в постели?
— Лежа на спине, — добавил Каттер.
— Как ее зовут?
— Конни Майзель.
— Давно она у вас работает?
— Увы, ее уже нет в наших рядах, — ответил Баггер.
— Вы ее уволили?
Каттер хмыкнул.
— Она упредила нас заявлением об уходе.
— И долго она у вас проработала?
— Сколько, Джонни? — спросил Баггер. — Год?
— Примерно.
— Что вам о ней известно?
Полковник Баггер пожал плечами.
— Она из Калифорнии. Школу закончила в Лос-Анджелесе. Кажется, Голливуд Хай. Получила стипендию в колледже Миллз в Окленде. После его окончания вернулась в Лос-Анджелес. Работала в небольшом рекламном агентстве, на радио, у лоббиста в Сакраменто. Мы наняли ее из-за ее опыта общения с законодателями.
— Как она оказалась в Вашингтоне?
— Она вела рекламную кампанию продюссера, который продвигал одну рок-группу. Он слишком спешил, а привело это лишь к тому, что на концерте в одном из престижных залов столицы из пяти мест четыре оказались пустыми. Это был полный провал. Ее уволили. Она пришла к нам. Мы взяли ее на работу.
— Сколько ей лет?
— Сколько, Джонни, двадцать пять или двадцать шесть?
— Двадцать семь, — уточнил Каттер.
— И сейчас она живет с сенатором?
— Да, — кивнул Каттер. — Они свили себе уютное гнездышко в Уотергейте.
— Как она его заставила? — спросил я.
— Произнести речь? — откликнулся Баггер.
Я кивнул.
— Она сказала, что ей достаточно просто попросить его об этом. К тому времени они уже стали… близкими друзьями. Она-таки попросила, а он согласился. Она сказала, что он может получить за это пятьдесят тысяч долларов, но он ответил — не надо, они ему не нужны.
— И вы ей поверили?
— А вы бы нет… получив возможность сэкономить пятьдесят тысяч?
— Когда она сказала вам, что денег он не возьмет?
— По пути в его кабинет.
— То есть когда вы уже взяли деньги в банке?
— Деньги мы взяли в пятницу. Ту сумму, которую хотели использовать, а не конкретные купюры для передачи сенатору. Но иногда им нравится смотреть на деньги. Даже их пощупать. Мы предполагали, что и сенатор подвержен этой слабости.
— Вы ошиблись.
— Да, — признал Баггер. — Ошиблись.
— Давно Конни Майзель живет с сенатором?
Баггер посмотрел на Каттера.
