— Давно, — ответил тот. — Пять или шесть месяцев. С тех пор, как он вышел в отставку.
— А как же его жена?
— А что жена? — усмехнулся Баггер. — Это не наша забота. Если вас интересует мнение жены Эймса, почему бы вам не задать ей пару-тройку вопросов? Возможно, вы захотите обождать, пока не пройдут похороны дочери. Но я в этом не уверен. Может, ждать вы не станете.
— Я специализируюсь по скорбящим родителям.
Полковник взглянул на часы.
— У вас есть еще вопросы? Если нет… — фразы он не закончил.
— Пока нет, — ответил я. — Но, возможно, еще появятся.
Каттер поднялся с кресла. Положил руку мне на левое плечо. Я посмотрел на него.
— Знаете, что я вам скажу?
— Что?
— Все эти выдумки о Меркерсе… Я бы поменьше распространялся о них, приятель, — его пальцы вонзились в мое плечо и я едва не вскрикнул от боли. — Вы понимаете, что я имею в виду, — вновь нажатие пальцев и та же острая боль.
— На вашем месте я бы больше этого не делал, — процедил я.
— Не делали?
— Нет. Иначе кому-то может не поздоровиться.
— Совершенно верно, — кивнул Каттер. — Кому-то и может.
На следующее утро, в четверть девятого, я стоял на ступеньках епископальной церкви святой Маргарет на Коннектикут-авеню и помогал лейтенанту Дэвиду Синкфилду считать пришедших на похороны дочери сенатора, Каролин Эймс.
Отпевали ее в восьми кварталах от того места, где она нашла свою смерть и попрощаться с ней пришло семьдесят два человека, не считая меня, лейтенанта, его напарника, Джека Проктера и мужчины, внешне напоминающего преуспевающего банкира, а на самом деле процветающего частного детектива Артура Дэйна.
Какое-то время я наблюдал, как Синкфилд мешает ему работать. Делал он это с удовольствием.
— Привет, мистер Дэйн, — и надвинулся на частного детектива так что тому пришлось отступить в сторону. — Помните меня? Дэйв Синкфилд.
— Да, конечно, как поживаете, лейтенант?
— Отлично. Просто отлично. Это мой напарник, Джек Проктер.
Дэйн кивнул Проктеру, тот что-то пробурчал, продолжая считать пришедших на похороны.
— У девушки было много друзей, не так ли? — заметил Синкфилд.
— Похоже, — согласился Дэйн.
— Вы тоже ее друг, мистер Дэйн?
— Не совсем.
— Тогда вы, должно быть, здесь по долгу службы.
— В определенном смысле.
— Наверное, только очень важный клиент может вытащить из кабинета такого занятого человека, как вы.
— Для меня важны все клиенты.
Синкфилд кивнул.
— Держу пари, это они в вас и ценят. Знаете ли, мы работаем по этому делу лишь пару дней и выяснили лишь одно: у Каролин Эймс была масса друзей.
— Масса?
— Вот-вот. Я удивился, что многие не пришли на пришли на похороны. Но, вот что я хочу вам сказать.
— Что?
— Я не думаю, что нынче людям нравится ходить на похороны. Раньше они проявляли к ним куда больший интерес.
— Пожалуй вы правы, — согласился Дэйн.
В сорок пять лет он уже начал полнеть. Подбородок старался держать высоко, тем самым скрывая второй. Из-за стекол очков смотрели умные, зеленые глаза. Тонкогубый рот свидетельствовал о нетерпеливости или злости. Волосы поредели. Одевался он консервативно: белая рубашка, строгий галстук, темно-синий костюм, черные туфли. А может, в этот наряд он облачался лишь по случаю похорон.
— Мы часто бываем на похоронах, Проктер и я, — соловьем заливался Синкфилд. — Вы понимаете, это часть нашей работы, учитывая, что служим мы в отделе убийств. Мы проверяем, кто из друзей усопшего приходит, а кто — нет. Но, черт побери, мне нет нужды рассказывать вам об этом. Вы же, некоторым образом, наш коллега.
— Да, — Дэйн еще чуть подвинулся.
Но Синкфилд вновь загородил ему обзор.
— К примеру, мы пришли на похороны дочери сенатора Эймса, и вы тут, как тут. Интересное совпадение. Вы тоже пришли с тем, чтобы посмотреть, кто из ее друзей объявится, а кто — нет?
— Я всего лишь представляю своего клиента, — ответил Дэйн.
— Полагаю, вы не собираетесь назвать мне его имя?
— Не думаю, что это необходимо.
— Не возражаете, если я попробую догадаться?
Дэйн вздохнул.
— Не возражаю.
— Так вот, ваше присутствие здесь указывает на то, что клиент очень важный, иначе вы прислали бы одного из своих мальчиков, которые одеваются, как близнецы, в одинаковые пиджаки и брюки. Но, раз мы удостоены чести лицезреть вас, значит у клиента есть деньги, много денег. Так что я, скорее всего, не ошибусь, сказав, что ваш клиент — жена сенатора, миссис Эймс, с ее несчитанными миллионами баксов.
