— Куда? — спросила она за калиткой.
— А вот сюда! — услышала она над собой голос и в ту же минуту почувствовала, как ее с головою накрыли плотным мешком, так что она не могла уже ни крикнуть, ни двинуть руками, ни убежать.
— Поедем на автомобиле! — раздался голос снаружи так глухо, что она едва разбирала слова, — и молчи, пожалуйста! Ничего с тобой не сделается, а нам надо, чтобы ты дороги не знал!
Харита почувствовала, как ее подняли и посадили на шипевший и дрожавший автомобиль. Она утонула в мягком сидении и не успела еще сообразить, что ей делать, как закачалась на сорвавшейся с места машине.
Руки ее держали по обеим сторонам, вырваться не было сил и нужды. Харита покорно молчала.
«На что им я? — думала она, — что они со мной сделают? Должно быть, так надо!»
Машина мчалась с ужасающей быстротою, ревя и вздрагивая стальным нутром. От быстроты у Хариты дух захватывало, и ей хотелось одного: провернуть в мешке дырочку и хоть одним глазом посмотреть, как шарахаются с дороги прохожие, мчатся дома, тротуары, фонари, оставаясь позади ревущего автомобиля.
Ехали недолго. Харита, затаив дыхание, прислушивалась, чтобы угадать, что делалось подле нее. Но спутники ее молчали. Слышался одинаковый стон звенящих трамваев, то прекращавшийся, то появлявшийся вновь.
Где-то далеко пробили башенные часы четверть первого. Далекий звон их едва дозвенел до ушей Хариты.
В тот же момент автомобиль остановился.
— Приехали! Выходи, мальчик!
Сильные руки помогли Харите выбраться из автомобиля. Мешка с нее не сняли. Она чувствовала, как ее провели двором с каменным асфальтом, потом заставили подняться по лестнице. Харита сосчитала сто двенадцать ступеней и три площадки. На четвертой площадке ее остановили, должно быть, перед дверью.
— Ключ у тебя?
— Отпираю! — услышала она голоса.
Дверь отворилась без шума и скрипа. Харита вошла, ее втолкнули в какую-то комнату и сняли мешок.
— Ну, вот тебе и работа! Будешь слушаться и молчать, получишь деньги! Вздумаешь ломаться, — получишь вот!
Блестящее дуло револьвера блеснуло перед глазами Хариты вместе с ослепительным светом, лившимся с потолка. Харита вздохнула и подняла глаза от револьвера к лицу того, кто грозил ей.
Теперь на парнях, привезших ее, не было капюшонов. Харита взглянула и ахнула.
— Что, испугался? — засмеялись они, — ну, так лучше!
Харита опустила глаза.
«Не они, не они! — думала она так быстро, как билось в груди ее сердце, — похожие на них! Как это они попадут сюда?»
Она вспомнила, что знакомыми показались ей их голоса с первого же слова и почувствовала, как руки и ноги у нее ослабли, помягчели, стали непослушными, как у войлочной куклы.
«Ох, не узнали бы! — молнией пронеслось в ее голове и застряло остро, как нож, — только бы не признали!»
Огромный картуз, надвинутый на лоб и мальчишеский костюм хорошо укрывали ее. Да и кому же в голову могло бы притти поверить в такую встречу?
Парни ушли в другую комнату, заперев дверь.
Харита осмотрелась. Огромная комната с зеркальными окнами носила следы беспорядка. Мебель была сдвинута в угол. Обои сорваны. В углу были сложены столбиком свежие кирпичи, возле них был приготовлен ящик с известкой. В стене, похожая на заложенную с противоположной стороны дверь, зияла ниша. В углах ее были следы паутины, должно быть, ее недавно раскрыли.
Харита посмотрела на кирпичи, помешала известь, достала из мешка инструменты.
Дверь отворилась, вошедшие ввели под руки женщину. Харита взглянула на нее. и вздрогнула, — не было никакого сомнения в том, что тут затевалось что-то недоброе. Лицо женщины было бледнее извести, застывшей на руках Хариты; руки были заложены сзади, и по тому мучительному напряжению, с которым женщина хотела их освободить, Харита поняла, что они связаны. Женщина молчала: раскрытый рот ее был забит платком. Прекрасное лицо ее было утомлено долгою мукою, и только глаза ее, влажные от гнева, глубокие от ненависти, смотрели с отвращением на введших ее людей.
Харита взглянула на них. Лицо одного, рядом с лицом женщины, поражало неуловимым сходством. Харита подумала:
«Родные! — и тут же, поражаясь сходством их глаз, решила твердо: — он ей брат!»
