Грязная война - страница 84

– В самом деле?

– Это настоящая бойня. Ваши показания очень помогут. Прошу вас.

– Мы расстались, потому что мне надоело делить ее с призраком. Аделина не смогла забыть Киджо, если хотите знать. Его смерть не давала ей покоя. Наш брак был обречен.

– Она исчезла.

– Тут я не могу вам помочь. Понятия не имею, где она может быть. Извините.

Лола поблагодарила Малика, повесила трубку и задумалась. Аделина солгала про Исиду и их отношения с Туссеном, не сказала про свой развод. А главное, скрыла, что смерть Туссена потрясла ее настолько сильно, что она так и не смогла начать новую жизнь. Когда Лола расспрашивала ее в “Виноградниках Оберкампфа”, Аделина сказала, что Туссен расследовал убийство Конаты. Почему он не рассказал об этом мне?Девушка казалась искренней. Я была уверена, что вы знаете. У Лолы холодок пробежал по спине. Аделина скрывала правду много лет.

А не будь этой лжи, сколько человеческих жизней можно было бы спасти!

Лола набрала номер Жана Тексье.

♦

Саша поставил машину на парковке на бульваре Османа и по улице Курсель дошел до “Хилтона”. Кафе располагалось на углу улицы Монсо. Маленькое, покрашенное в яркие тона, оно скорее походило на американский бар, чем на традиционное парижское кафе. Играл джаз. Саша узнал неподражаемый стиль Маркуса Миллера, который сумел сравняться с Майлзом Дэвисом.

Андре Гюстав помахал ему свернутой газетой. Начальник Дарноде и Фабера оказался шестидесятилетним мужчиной суровой внешности, в английском плаще и строгом сером костюме поверх черного свитера. Твидовая кепка лежала на столе рядом с мобильным телефоном и кружкой пива. Они пожали друг другу руки.

– Что будете пить?

Предложение дружеское, но тон нелюбезный.

– То же, что и вы.

Знак официанту, и тот принес разливного светлого.

Гюстав развернул свою газету. На первой полосе “Монд” говорилось о деле Видаля и его последствиях. Портрет Марса, нарисованный несколькими резкими штрихами, неплохо передавал его ироничную улыбку.

– Это вы подбросили прессе записные книжки, Дюген?

Такого начала разговора Саша явно не ожидал.

– Уверяю вас, что нет.

– Эти записи были отсканированы и отправлены по электронной почте Сертису и журналистам с адреса, который нашей службе удалось установить. Он зарегистрирован в вашем ведомстве.

– Не с моего адреса, это точно.

– Однако это вполне вписывается в ваш образ. Молодой, амбициозный сотрудник, который умудрился несколько раз подряд так вляпаться! Последний случай просто поражает воображение.

– Антония Грасьен находилась у меня под стражей. Я этого не отрицаю. Что же касается записей, тут мимо, не пытайтесь повесить это на меня.

– Тогда кто же? Марс?

Гюстав высказал мысль, давно крутившуюся у Саша в голове, но которую он не решался сформулировать.

– Зачем бы он стал это делать?

– Это я вас спрашиваю, Дюген. Марс преследовал Фабера.

– В каком смысле?

– Не разыгрывайте святую невинность. Вы не в том положении.

– Тогда и вы бросьте свои шутки.

– Что?

– Фабер явился ко мне с оскорблениями на набережную Орфевр. Он просто не давал нам покоя. Говорил, что мы вторглись на его территорию, занявшись Грасьеном.

– Что за чушь вы несете!

– Вы так думаете?

– Это Марс вызвал Фабера.

Тон начальника внутренней разведки не оставлял места сомнениям.

– Фабер явился в угрозыск, чтобы потребовать моего отстранения, – не унимался Саша.

– Ошибаетесь, Дюген. Это Марс попросил его прийти, чтобы вас немного встряхнуть. Ему, скажем так, не нравились ваши методы.

– Он обедал с вами, чтобы все уладить, чтобы приструнить Фабера…

– Я не виделся с Марсом уже полгода.

Саша вспомнил, как он впервые увидел Фабера в кабинете Марса. Подполковник был в крайнем возбуждении. Его высокомерие, обвинения… Значит, Марс срежиссировал эту сцену? Прости, Саша. Этот засранец меня надул. Наврал, что хочет прийти познакомиться с тобой.И потом, в тот день, когда он пришел расспросить об Антонии: Я обедал с начальником Фабера, попросил, чтобы он держал свою шавку на привязи…

Марс только притворялся, что защищает его от Фабера.

– У вас серьезные проблемы, не так ли, Дюген?

Голос Гюстава вернул его к реальности. Гюстав надел свою кепку, убрал в карман телефон.