— Знаю.
— И что же, спустишь?
— Точно знаю, что убивать его не буду.
— Кто сказал «убивать»? Я сказал «убивать»? Да я кроме как в бою ни одного человека не убил! И полковника мы убивать не будем. Просто яйца отрежем, сделаем гоголь-моголь и заставим выпить. Очень полезно для здоровья. Кстати, о здоровье: надо по-быстрому отсюда смываться, командир. Второй раз нас Фира не вытащит. И тогда нас в этом СИЗО доканают.
— А за что сам-то попал?
— За честность.
— Как, опять за честность?
— Я уже старый человек, командир, мне за тридцать. В моем возрасте люди так быстро не меняются.
— Что на этот раз?
— После госпиталя и дембеля пошел я в охранники к одному "новому русскому". Не знаю, действительно ли он русский, но новый точно, несмотря на возраст.
— Старик?
— Да. Но крепкий. И крутой, я тебе скажу. Всем успевает заниматься. Бабки к нему текут, как намагниченные. Я был начальником охраны в каком-то НИИ, которое этот старик приватизировал. Ну, мое дело простое — охрана входов и выходов, пульты, телекамеры, мониторы, обходы. Ну, и во время одного такого ночного обхода в запечатанном семью печатями корпусе, где, по схеме, содержались лабораторные животные, услыхал я человеческие крики: "Помогите, помогите!.."
По инструкции я не имел права сорвать пломбы, открыть дверь, проверить, что там случилось, может, на ночь со страшными монстрами, на которых вакцины опробуются, закрыли какого-нибудь лаборанта. Или лаборантку. Голос-то был женский. Звоню коменданту НИИ на дом; было такое право на экстренный случай.
"Ничего не трогай, я через десять минут буду".
И точно, как по военной тревоге, через десять минут был в халате у нас на проходной. Глаза на лбу, в руках ключи. С ним два молчуна.
— Каких молчуна?
— Ну, мы в охране так звали лаборантов, что служили в лабораторном корпусе. Ни слова от них не добьешься. Нac оставили снаружи корпуса, дверь за собой закрыли. Крики прекратились. Через десять минут они вынесли черный полиэтиленовый мешок и отнесли в морг.
— У вас там свой морг был?
— Ну да. Институт-то медицинский. Я думал, что там лабораторных животных сжигали.
— Мешок был похож на тот, в котором переносят трупы животных?
— Не знаю. Думаю так: если это и было животное, то ростом с человека. И самое интересное, что у него были женские волосы.
— То есть?
— Неаккуратно второпях закрыли молнию, локон светло-каштановых волос заело молнией. Уж я-то бабий локон с шерстью колли или борзой не спутаю.
— Интересный у тебя институт.
— Интересный. На следующий день меня сам директор института вызывает.
— Тот старик?
— Ну да…
— Он официально был директором НИИ?
— А что? Сейчас модно совмещать: министры совмещают свои портфели с руководством коммерческими структурами, директора заводов — с руководством криминальными структурами по сбыту созданного на этих заводах, парламентарии в свободное время руководят бандами… Я уж ничему не удивляюсь. Новая Россия — новые русские.
— А мы с тобой кто?
— Мы с тобой просто русские.
— А дальше-то что было?
— Он меня и спрашивает… Вежливо так, коньячку налил, лимончик порезанный в хрустальной розетке. На морде улыбочка, нос у него крючковатый, на конце красный. Так вот он меня спрашивает: "Вы что-нибудь подозрительное минувшей ночью заметили?" На дурачка со мной. Скажи я, что ничего не видел, — и могу служить дальше. Может, даже жалованья прибавят.
— А ты?
— А ты меня, командир, знаешь. Мне легче помереть, чем соврать.
— И?
— Говорю: "А как же, господин директор, заметил. Крики были в лабораторном корпусе. Я вызвал коменданта. Шум был. И труп женский вынесли из корпуса в морг".
— Почему решили, что женский?
— А локон волос видал, и конфигурация прогибания тела в пластиковом мешке, извиняюсь, женская. Я же не визажистом служил, а в спецназе. Глаз наметан.
— "Память у тебя, — спрашивает, — хорошая?" Я опять правду-матку ему в старческое лицо: — «Отличная».
"Лучше бы тебе забыть".
"Что забыть?" — я «ваньку» валяю.
"А все".
"Не получится", — говорю.
"Получится, получится, — он мне отвечает, — это я тебе гарантирую".
Нy, сдал дежурство, сел в свою «Ниву», только ключ зажигания вставил, как сзади мне «хрясь» по затылку. И я в отрубе.
