— Эй, Ахмед! — окликнул страж кого-то внутри покоев. — Покарауль вход, пока я схожу к принцу. И не спускай глаз с этих двоих!
Я стояла ни жива ни мертва, пока первый страж узнавал у принца можно ли нам пройти.
Мне уже даже казалось, что я слышу неподалеку топот ног и крики: «Измена!»
Наконец, стражник вернулся. Выражение его лица было недовольным.
— Принц согласился вас принять! — сообщил он. — Проходите!
Мы вошли в комнату, где принц предавался унынию, изучая какую-то толстую книгу. Здесь не было ни музыки, ни танцовщиц.
— Это очень подозрительные гонцы, — поделился своим мнением страж, проводя нас к Кхурраму. — У них нет перстня и вообще, мне кажется, что это женщины, переодевшиеся мужчинами! Разрешите мне, о принц, присутствовать здесь во время вашего разговора с ними!
— Нет, Махмуд! — покачал головою принц. — Ступай и не беспокойся обо мне!
Подозрительный стражник вышел, а Кхуррам спросил:
— Вы действительно женщины?
— Да, мой господин! — решительно ответила я и сорвала с головы тюрбан, разметав по плечам свои прекрасные длинные волосы.
— Это ты? — прошептал Кхуррам, внимательно глядя мне в лицо. — Ты осмелилась прийти после того, как оскорбила меня?
— Я тебя не оскорбляла, — перебила я, чувствуя, что на моих глазах выступают слезы.
И я, как могла быстро, рассказала принцу историю того злосчастного письма.
— Знай же, принц, что я призналась тебе в любви! Но моя негодная сестрица подменила письмо! Теперь делай со мной, что хочешь! Если меня выдадут замуж за старика-вайшью, я выпью яд!
Но тут из приемных покоев донеслись крики «Измена!», а в покои принца ворвались стражники с саблями наголо. Махмуд указывал на нас пальцем:
— Эти две воровки притворились распутницами-танцовщицами, чтобы проникнуть в твои покои, мой господин! — провозгласил он. — Они украли у настоящих гонцов одежду! Прикажи задержать их!
— Нет, — решительно сказал принц. — Пусть они выходят восвояси! Эти дамы не причинили мне никакого вреда!
Стараясь не потерять сознание, я вышла из покоев принца. Лишь добравшись до своего дома я рухнула на ложе. Мне казалось, что я навсегда опозорила себя перед моим любимым Кхуррамом.
«Что то он думает обо мне?» — терзалась я. Но от принца не было вестей.
А день свадьбы с ненавистным мне старцем становился все ближе. Я терзалась невыносимым стыдом, корила себя за эту дерзкую и безумную выходку. Я упрекала в ней и Лиру-биби. И моей товарке было нечего мне возразить.
И вот наконец отец позвал муллу, свидетелей, гостей. Накрыл в честь праздника полторы сотни столов. И все равно свадьба обещала быть грустной. Ведь падишах, друг моего отца, великий Джахангир отказался прийти на торжество!
На собственной свадьбе я впервые увидела своего жениха. Он оказался еще уродливей, чем я его себе представляла. Теперь-то я совершенно точно знала, что выпью яд!
— Согласен ли ты, досточтимый Фатих-бей, взять в жены Арджуманад Бану-бегам?
— Да! — ответил уродливый старик.
— А ты, Арджуманад Бану-бегам? — спросил мулла.
Это было все равно, что спрашивать, согласна ли я умереть. И я чуть было не сказала «Да!».
— Нет! — вдруг раздался в зале звонкий юный голос.
И это, поверьте, произнесла вовсе не я! Оглянувшись, я увидела, что в свадебный зал на белом коне въехал он! Принц Кхуррам, которого я беззаветно и безответно любила!
— Этой свадьбы не будет! — возвестил он.
«Сейчас он отомстит мне за то письмо! — с ужасом поняла я. — Он расскажет всем о том, как я пробралась к нему в покои и покроет мое имя позором!»
— Я пользуюсь своим правом сына императора и объявляю, что сам хочу взять в жены эту девушку! — провозгласил принц.
— Не может быть и речи! — закричал гадкий старик и обернулся к моему отцу: — Нухта! Ты не держишь своего слова! Ты обещал мне руку своей дочери! А сейчас ты наносишь мне неслыханное оскорбление!
Я заметила, как трясутся губы моего жениха. Тряслась и большая волосатая бородавка у него на носу, похожая на ягоду жиума.
— Я настаиваю, — сказал принц.
Отец немного подумал, осмотрел своих родных и вдруг сказал:
— Я никогда не нарушаю своего слова, почтенный Фатих-бей! И ты получишь руку моей дочери!
