Пить или не пить? Я чувствовал себя датским принцем в харчевне, которого готовятся или убить, или отравить. Что я им сделал плохого? Почему мое присутствие всегда вызывает раздражение у людей простых и недалеких, не умеющих постигать и представлять себе эмпиреи высшего уровня бытия? Видимо, от меня исходит некая не принимаемая никем в этом мире волна одиночества, того единственного ощущения, которое связывает меня с космической беспредельностью, откуда веет холодом и ужасом. Что ж, разве я забыл, что я Бог?
" Пейте, пейте, Скалигер, " подтолкнул меня, внезапно появившийся рядом, Алексей Федорович, " иначе вы их смертельно обидите.
Я послушался великого философа и выпил.
Жарко пылала печь, за окном падал крупными хлопьями снег. Я встал из-за стола и уместился на тахте, откуда созерцал, как Лиза ловко и неустанно носила вино и яства к столу, за которым сидели все мои фантомы, окружив захмелевшего Терентия, плотно налегая на еду.
" Брат мой! "обратился Арон Макарович Куринога к Терентию. " Ты " единственная надежда утомленной и развращенной России. Твое сердце еще не охолодело к бедам народным, ведь ты сам и есть тот народ, о котором я пекся всю свою творческую жизнь. Восстань и виждь, и внемли! Слышишь ли ты колокольный звон по всей Руси? Вороги и лихоимцы оскверняют матушку нашу, насилуют ее белое тело. Возопи и одолей чуждые силы!
Куринога браво выпил стопочку, хрустнул огурчиком, потом вышел из-за стола и накинул на себя тулуп Щуги.
" Не тронь одежду! " грозно рявкнул Терентий и зыркнул пьяными глазами по комнате. В ней было полным-полно незнакомого народу. Мог ли догадываться простодушный и наглый одновременно Терентий Щуга, что это я привел к нему всех своих спутников, видимость которых очевидна, но реальность которых зависит только от моего больного мозга?
Лия Кроковна Стоишева давно и страстно наблюдала за поведением сибирского увальня и робко и кокетливо подмигивала ему правым глазом. Терентий подсел к ней и облапил высокую грудь.
" Пойдемте туда, где нас никто не знает, " кричал отчаянно Ликанац старухе Аграфене, которая каким-то чудом уже была перемещена в большую комнату ко всем и повязана оказалась белым платочком в цветочек.
" Сгинь, нечистая сила, " крестилась старуха и плевалась в Ликанаца. По комнате носился Платон, излагающий Аркадию свою новую теорию конвергенции живого и неживого, на что Аркадий приводил один только довод: он перед носом Платона демонстрировал свой фигурный бицепс и повторял периодически:
" Усек!
Рядом со мной оказался Омар Ограмович и, ласково заглядывая в глаза, спросил:
" Вот она " ужасная страна и ее дикие люди. Здесь никогда и ничего, кроме хаоса, не будет. Зачем же ты задерживаешься здесь?
Я не знал, что ответить. Я сам не понимал, что меня связывает с этим пространством, в котором безбрежные черные разливы лесов и полей иногда освещаются мерцающими тусклыми огнями, в котором слово превращается в крик, потому что вербальная основа голоса раздирается в плотных слоях дикости и пошлости. А там, где скопление огней огромно и кучно, там, где спиральная нить электрических сияний освещает тайные пороки и сладкие мерзости, там рубцуется великая боль, всех связующая своей безысходностью.
" Я " порождение этого хаоса, старик. Я болен, и ты это прекрасно знаешь. У меня нет цели, а та цель, которую я бы хотел воплотить " отчаянна и бессмысленна: смерть моих родителей не позволит мне вернуться в лоно эфемерных мыслей, коими я жил в этом мире.
" Только безумец добровольно уходит из мира. А ты " не безумец, ты " отчаявшийся поводырь своих фантомов, которые считают тебя своим Богом.
" Ты мне завидуешь, учитель?
" Я хочу предупредить тебя, что наши прогулки с тобой во времени и пространстве замыкаются именно на этой несчастной земле. Ты должен сейчас же прекратить эту вакханалию и уходить с острова.
" Нет, я не сделаю этого. И ты тоже не посмеешь меня покинуть. Ты плод моих галлюцинаций и будешь следовать за мной, как и другие. Мы должны постичь тайный смысл и предназначение этого острова.
71
Лиза внимательно прислушивавшаяся к тому, о чем говорили между собой Скалигер и дряблый немощный старик, почти ничего не поняла, но осмыслила только одно, что полюбившийся ей Скалигер не хочет покидать их дома. Она счастливо улыбалась, глядя на его бледное лицо, бесцветные глаза, легкие ключицы. Он почти мальчик и почти старик, подумала она и сердце ее сжалось от странных предчувствий. Ее огромная грудь волновалась, а и без того румяное лицо покрылось огненными багровыми пятнами.
