– Здесь всего один граф Уикхем. Он сойдет для тебя. У него есть титул, деньги, неплохие мозги, хотя он и обременен этим внебрачным ребенком, которого собирается признать. Он не подойдет для невинной девчонки, только что окончившей школу, однако у тебя уже большой опыт городской жизни, так что ты без глупостей справишься со столь незначительной загвоздкой. Я верно говорю? Все мужчины одинаковы.
– Верно, мадам, – согласилась Лора, храня угрюмое выражение лица. – Прошу извинить меня. Я совсем выбилась из сил – я отвыкла от городских привычек.
Идя к выходу, Лора услышала, как старая леди проворчала ей вслед:
– Сегодняшним барышням не хватает выносливости. У них ее вообще нет.
«Проклятие, я весь дрожу». Эйвери собрался с духом и взял себя в руки, поблагодарил хозяйку за чудесный вечер и вышел в вестибюль. Он взглянул на свои руки и силой воли заставил себя унять дрожь в них. Эйвери не понимал, что с ним происходит. Движет ли им возмущение обманом и строптивостью Лоры Кэмпион, желание вытрясти из нее всю душу или просто вспышка неудовлетворенной похоти. Наверное, все вместе.
Черт подери, кого он хотел наказать этим поцелуем? Не этой лживой и эгоистичной женщине, а ему придется всю ночь метаться в постели от разочарования.
– Ваша шляпа и накидка, милорд. Мне вызвать ваш экипаж? – Лакей ждал с каменным лицом. Он был слишком опытен, чтобы подать вид, будто обнаружил нечто необычное в том, что титулованная особа стоит посреди вестибюля, и, разглядывая свои руки в белых перчатках, что-то бормочет себе под нос.
«Я попаду в сумасшедший дом, если буду вести себя так», – подумал Эйвери.
– Спасибо. Я прогуляюсь. Пожалуйста, найдите моего кучера и передайте, чтобы он ехал домой.
– Слушаюсь, милорд. – Лакей спрятал монеты в руке так быстро, что те не успели зазвенеть.
Его охватило желание совершить нечто безумное, нечто совершенно безответственное. «Отправляйся в какой-нибудь игорный дом в стороне от улицы Сент-Джеймса и рискни поставить на кон несколько тысяч фунтов. Найди трактир у реки, напейся до беспамятства и учини драку. Или завались в дорогой бордель Ковент-Гарден, забудь вкус уст Лоры Кэмпион и ее тела среди вихря плотских наслаждений, которые предоставят опытные жрицы любви», – сказал он себе.
Игорные дома находились ближе. Эйвери подумал, что джин и драка весьма соблазнительная перспектива. Скривив губы, он пришел к выводу, что бордель не очень приятный выбор. Эйвери тронулся с места, небрежно держа трость в руке, он не испытывал ни гнева, ни возбуждения, а хотел лишь проверить, какие опасности таит в себе окружавшая его местность. В разбойниках здесь не было недостатка. Возможно, ему удастся забыться в драке.
Эйвери достиг Беркли-сквер минут за десять, немного успокоился и вспомнил, что дома его ждет ребенок. Он сыграл бы на руку леди Лоре, если бы напился до бесчувствия, явился домой окровавленным, окутанным запахом джина и дешевых духов.
Эйвери обошел площадь и, замедлив шаг, направился к дому. Спала Алиса или нет, он каждый вечер заходил к девочке и целовал ее. Возможно, Алиса об этом не догадывалась, но в действительности Эйвери казалось, что так он ободряет себя.
Неистовая любовь, которой он окружил девочку, потрясла его до самых глубин души. Эйвери взял ее к себе, следуя чувству долга и ответственности, не дававшему ему покоя. Только на рассвете он допустил возможность, что поступил так из-за чувства вины, ведь именно он отправил Пирса в Испанию. Мисс Блексток качала девочку на руках, когда они увозили ее с далекой фермы по ухабистой проселочной дороге. Когда же они оказались на более ровной большой дороге, мисс Блексток, не говоря ни слова, вложила ему в руки запеленатую малышку.
Эйвери никогда в жизни не держал на руках ребенка. Он взял девочку, взглянул на нее и тут же увидел голубые глаза, устремленные на него. Девочка смотрела на него так, будто в мире ничего больше не существовало, будто он представлял собой средоточие вселенной. Эйвери уставился на девочку и обнаружил, что затаил дыхание. «Неужели это любовь с первого взгляда?» Теперь он вспоминал этот эпизод. Малышка вдруг высвободила одну ручонку из-под одеяла, помахала ею и поймала его палец. Это было незабываемое прикосновение. Эйвери смотрел на изящные миниатюрные ногти. Перед его глазами все расплылось. Воистину это была любовь.
