– Сама… виновата. Потащила необученного… да еще человека… Фэрлин бы мне… просто голову откусил!
Хантер помолчал.
– Не думал, что когда-нибудь такое спрошу у оборотня, но чем я могу помочь?
Она криво улыбнулась.
– Ничем. Просто ждать… пока яд прекратит действие… ну гонять от меня ворон… если они решат: я – труп.
Хантер хмыкнул. Поднялся и вышел из поля зрения. Найна попыталась приподнять голову, и человек пересел – так, чтобы его было видно – Найна даже ощутила странную благодарность. Теперь, кроме травы, листвы и неба, она видела его смуглый острый профиль.
– Откуда здесь эти твари?
– Мы зовем их Звери… оттуда же, откуда… мы. – Найна сглотнула. Говорить было трудно, слова получались смазанными. – Кто издавна проник из-за Обсидиана – да и мы не… всесильны… нас мало…
– Они разумны?
– Одними только голод управляет. Как… ползуном. Есть разумные. Когда такой направляет Зверей… нам туго приходится.
Последнего убила Лисичка Бэрина. А появился ли кто-нибудь взамен – время покажет.
И сейчас ей оставалось только ждать. И перестать злиться на свое бессилие, на то, как глупо она попалась – она, опытная и сильная волчица, – да еще на глазах у этого человека… Тем более на глазах у этого человека!
Ей оставалось смотреть либо в небо, либо на него. Найна смотрела на Хантера. И чем дольше, тем больше вертелся на непослушном языке вопрос, который она давно хотела задать.
– Ты мстишь… только… за себя?
Хантер сидел на краю обрыва, глядя на каменоломню. Отозвался, не поворачивая головы:
– Что?
Он сразу ее понял, поэтому Найна не стала повторять вопроса. Ответит так ответит, нет – так… Ответил:
– Нет.
Она так и думала, но собственная догадливость ее вовсе не порадовала: такого не уговоришь и не остановишь… Казалось, продолжения не последует, но человек, по-прежнему не поворачиваясь к ней, заговорил.
…Жили-были на краю села охотник и его молодая жена. Жили дружно, ждали первенца, и даже то, что муж часто отсутствовал, не омрачало их жизни. Главное – у них были дом и семья. Была.
В округе, что ни месяц, то звери пошаливали – то заблудившуюся скотину задерут, то собаку прямо со двора утащат. Люди начали бояться выходить вечером за деревенскую изгородь. А уж когда по зиме нашли остатки припозднившегося обоза – от людей и лошадей одни ошметки мерзлой крови, да вокруг множество звериных следов… Крестьяне и окрестные охотники устроили большую облаву на волков, и нападения прекратились. Как потом выяснилось – лишь на время. Жена умоляла молодого охотника не ходить в лес в одиночку, а тот, знай, посмеивался. Никто ему не страшен: ни зверь, ни ведьма, – потому что был он потомственным сельским колдуном. Да, за себя он не боялся. Но не знал, что следует бояться за нее.
И однажды нашел на пороге дома растерзанное тело жены. Зверь был то ли сыт, то ли вовсе забавлялся, потому что не съел и трети. Лишь к рассвету охотник смог ее оставить, подняться и пойти по ясным следам на снегу. Шел он и шел, пока не понял, что следы ведут по тропинке в дальний хутор. Жила там семья, хоть и нравом нелюдимая, но сельчанам знакомая, промышлявшая охотой и собирательством. Неужели и их тоже?.. Он ускорил шаг и обнаружил, что звериные следы пропали, а к крыльцу ведут отпечатки голых человеческих ног…
Хантер замолчал, и Найна не решилась спросить, что и как было дальше, как он сумел справиться с целой семейной стаей оборотней. Хантер закончил бесцветно:
– Потом сжег их логово. И ушел.
…искать других.
Найна глядела в небо, хотя чувствовала, что человек повернулся и смотрит. Чего он ждал от нее? Каких слов?
Найна закрыла глаза, не желая не то что говорить – даже видеть человека. Жалость, понимание, бессилие убедить в том, что они не такие… Такие. И доказательство тому – Ольгер.
И даже она сама, когда-то напавшая на Инту…
Сначала, как и положено, начала отходить левая сторона. Со всем прилагающимся к такому «отходняку»: жгучей болью; неконтролируемыми судорогами и спазмами, сотрясающими все тело. Не будь рядом человека, Найна давно бы уже ругалась и выла в голос, а тут оставалось только шипеть да разминать отошедшей левой рукой вялую правую половину тела. Хантер – не поднимая глаз, она чувствовала это – наблюдал за ней. Неожиданно подошел, уселся рядом и стал растирать еле двигавшуюся руку так непринужденно и просто, словно это было в порядке вещей: охотник помогает своей собственной добыче. От удивления Найна не сразу среагировала – не станешь же отталкивать того, кто пытается тебе помочь!
