— О нет, дорогая, — покачал головой Кальдар. — Ты разрушила свою собственную жизнь, когда взялась за эту работу. Каждый Эджер знает, что нужно держаться подальше от «Руки». Это было ограбление с высоким риском и низким вознаграждением. Есть гораздо более простые способы получения денег. Ты вчера родилась?
Кем он себя возомнил?
— Я не твоя дорогая. Это было семейное дело.
— Когда семья настаивает на том, чтобы быть глупой, ты уводишь их от этого. Это не так уж трудно.
— Ты меня не знаешь. — Одри скрестила руки на груди. — Ты не знаешь моего отца. Не говори мне, как жить. Симусом Каллаханом особо не поманипулируешь. С ним можно только торговаться.
Он откинулся назад.
— Значит, ты действительно заключила сделку. Он получил сорок тысяч долларов. А что получила ты?
— Я больше никогда не увижу свою семью.
Кальдар нахмурился.
— Попробуй снова?
— Я отрезанный ломоть. Меня больше не трогают. Я не хочу иметь ничего общего ни с ними, ни с их дурацкими планами. У меня нет родителей, и у них нет дочери. Таково было мое условие.
Кальдар слегка отшатнулся. Она почти чувствовала, как за этим милым личиком крутятся шестеренки.
— Я встречался с твоим братом. Если кто-то и должен быть изгнан, так это он.
— В моей семье все не так. Он наследник, гордость и радость, носящий фамильное имя. Я его младшая сестра. — И она не горевала по этому поводу. Нисколько. — В любом случае, моя жизнь тебя не касается. У тебя еще есть вопросы по поводу ограбления? Если нет, то тебе лучше уйти прямо сейчас. Мое терпение на исходе.
Как только он выйдет за дверь, она схватит Линг и свалит.
— Мне нужно выяснить, кто купил ящик.
— Понятия не имею.
— Где я могу найти твоего отца?
— Тоже понятия не имею.
— Одри, мне действительно нужна твоя помощь, — улыбнулся ей Кальдар. Не улыбка, а произведение искусства. Если бы она была просто девушкой, а он просто мужчиной, и они бы встретились на вечеринке, эта улыбка гарантировала бы ему свидание. Мужчина был горяч. Сомнений не было. Но прямо сейчас, все, что он получит, это сильный удар по этим ровным зубам.
Одри рассмеялась.
— Ну разве ты не прелесть? Скажи мне, девушки обычно бросают в тебя свои трусики, когда ты так делаешь?
Он ухмыльнулся еще шире, и она заметила странную дьявольскую искорку в его глазах.
— Разве мужчины бросают деньги, когда ты превращаешься в маленькую южную красавицу?
Чья бы корова мычала.
— Мужчинам нравится мой «сладкий чай» на южный манер. Здесь же никто не наслаждается глупой ухмылкой на твоей уродливой роже.
— Уродливой?
— Отвратительной.
Мальчишки фыркнули.
— Ты даже не представляешь, во что ввязалась. — Агент «Зеркала» выпрямился. — Ты знаешь, что вы украли?
— Это была не моя работа, и мне не платили за то, чтобы я знала. — Она ждала укола. Ни один хороший вор никогда не совершал ограбления, не зная всех деталей, особенно того, что, как и почему. — Нам заплатили за то, чтобы мы заполучили ящик и доставили его покупателю.
Он ничего не сказал.
— Во всяком случае, на ящике было четыре печати, — сказала она.
— Ты заглядывала в ящик, Одри?
— Я сказала, что на нем было четыре печати.
Он ждал. О, ради всего святого.
— Конечно, я заглянула в ящик.
Он наклонился к своему устройству, что-то прошептал и кивнул.
— Это выглядело примерно так?
Над столом появилась пара призрачных металлических браслетов. На первый взгляд они казались серебряными, но там, где серебро склонялось к серому оттенку, этот металл краснел теплыми тонами персикового и бледно-розового. Более широкая часть каждого браслета изгибалась и перекручивалась, словно тонкая и широкая лента. Гладкая кайма закругляла края, которые в противном случае были бы слишком острыми. На другом конце узкий край каждого браслета был усеян крошечными металлическими камешками, посеянными так близко друг к другу, иногда и друг на друге, почти как ракушки на дне корабля. Два браслета вместе были элегантным украшением, уникальным и красивым. Она надела бы их не задумываясь вместе с ниспадающим белым платьем. Это были всего лишь украшения из куска металла, но «Рука», «Зеркало» и Когти «Баста» гонялись за ними, и теперь любопытство снедало ее. Она должна была знать почему.
