— Возможно.
Его лицо было слишком близко, и его глаза смотрели прямо на нее. Она всматривалась в его лицо в поисках жестокости, ожидая удара в живот или тычка в лицо, но ничего не нашла. Он был зол, но в нем не было той ледяной холодности рептилии, которую она видела в наркоторговце Алекса.
Она тяжело дышала, и он тоже. Пора покончить с этим, пока у него не появились какие-нибудь идеи. Одри вскинула голову и ткнулась лбом ему в нос.
— Черт возьми, женщина, я же сказал, что просто хочу поговорить!
Акцент прорвался сквозь его слова, и она уловила его.
— Луизиана. — Вот дерьмо.
— Что?
— Ты из Луизианы. Ты из «Руки».
— Я из Трясины в Грани. — Серебряная серьга в ухе превратилась в зеркальную каплю. — А я работаю на другую сторону.
Она напряглась, пытаясь высвободить руки.
— Вы все одинаковы.
Звук чьего-то кашля заставил их обоих обернуться. Из-за дерева на лужайку вышел мальчик. Блуждающий луч солнца, пробившийся сквозь облачный покров, играл на его светлых волосах. Панк-скейтбордист со стоянки.
Что за чертовщина…
Светловолосый мальчик крикнул.
— Мне ужасно неудобно, но нельзя ли как-нибудь взять переноску с крыльца? Мы не будем мешать вашим заигрываниям.
Заигрываниям?
Появился еще один мальчик, неся за шиворот пушистое серое существо.
— Вы можете продолжать целоваться, — крикнул он. — Нам нужна только переноска. Этого енота очень трудно удержать, я ей не нравлюсь.
У них была Линг, и они посчитали, что она с этим идиотом зажигает прямо тут на крыльце.
— Отвали от меня, придурок! — Одри стала извиваться. — Слезай, слезай, слезай!
Мужчина отпустил ее, и она вскочила на ноги.
— Отпустите моего енота!
Второй мальчик посмотрел на мужчину рядом с ней. Одри тоже посмотрела на него. Он держал в руке нож. Она не видела, как он заполучил его. «Обворожительная» улыбка тоже вернулась.
— Скажи ему, чтобы отпустил моего енота.
В его глазах вспыхнула злая искорка.
— Обмен: енот на некоторые ответы.
— Хорошо, — выдавила она.
— Отпусти зверька, — крикнул он. Мальчик отпустил Линг, и она, шипя и отплевываясь, бросилась через лужайку и спряталась за ноги Одри.
— Кстати, меня зовут Кальдар, — представился мужчина.
— Не интересно, — ответила Одри. — Это чисто деловой разговор. Если ты хоть на волосок переступишь черту, я сделаю тебе больно.
Он бросил лук на землю.
— С помощью чего? Я забрал свой нож, а твой лук далеко. У тебя кончилось оружие.
Она направилась к своей двери.
— О, у меня есть еще кое-что внутри. Не волнуйся. У меня всегда есть что-нибудь еще.
* * *
ОДРИ прислонилась к кухонному столу, скрестив руки на груди. Кальдар сидел на ее диванчике, расслабившись настолько, насколько мог. Мужчина был красив, он знал это, но если он ждал признания от нее, то он скорее состарится, прежде чем получит его.
Мальчики заняли стулья. Блондин сидел с врожденной элегантностью, выпрямив спину и закинув ногу на ногу. Потрясающе симпатичный мальчик. Через пару лет он будет разбивать сердца направо и налево. Правда, если он будет продолжать тусоваться с этим придурком, то, возможно, не проживет так долго.
Мальчик с каштановыми волосами сидел в кресле так, словно был на камне посреди бушующей реки, и ему приходилось защищать его от аллигаторов. Пока она смотрела, Линг подкралась к нему поближе и оскалилась. Глаза мальчика вспыхнули янтарным светом. Он зашипел, и Линг начала стратегическое отступление. Перевертыш. Что ж, по крайней мере, Кальдар говорил правду. Луизианцы убивали перевертышей на месте. Кальдар, вероятно, был из «Зеркала», что ничего не объясняло. У «Зеркала» не было причин вмешиваться.
Все четверо посмотрели друг на друга. Внутри Одри раздражение боролось с чувством гостеприимства, но юг слишком глубоко укоренился в ее душе, и он победил.
— Не хотите ли чаю со льдом?
— Сладкого? — спросил Кальдар.
— Ну, конечно, сладкого. За кого ты меня принимаешь?
Кальдар придал своему лицу ангельское выражение.
— Я бы с удовольствием выпил чашечку.
Порочный. Это было правильное слово описать его. Порочный от мозга до костей и самовлюбленный. Она должна была выпроводить его из своего дома. Одри достала четыре кружки. Блондин встал.
