Минувшие сутки прошли без неприятностей. Эмма ни разу не заплакала. При общении с гостями из китайской делегации с ее лица не сходила широкая улыбка. Но в мыслях по-прежнему не давал покоя вопрос: как можно было не догадаться, что бывший жених – на самом деле обманщик и мошенник? А еще Эмма очень боялась подвести Маттео: ведь у него, кажется, получилось покорить китайских гостей своим глубоким к ним уважением и щедрым гостеприимством. Только бы ничего не испортить какой-нибудь своей ошибкой!
Сегодня с утра Маттео проводил деловое совещание с китайскими предпринимателями, а Эмма, вместе с гидом и переводчиком, между тем сопровождала жен китайских бизнесменов на остров Мурано, где расположена знаменитая стекольная фабрика. После обеда вся делегация прокатилась по городу в гондолах. Маттео лучился обаянием и очень интересно рассказывал о Венеции и ее истории. Вот только наедине с Эммой он становился замкнутым, старался меньше с ней общаться. Вот и сейчас наверняка он собирается присоединиться к Эмме в самый последний момент перед отъездом в театр.
– Мой катер уже ждет нас внизу.
Обернувшись, Эмма увидела Маттео, стоящего у дверей, выходящих на террасу.
– Я готова.
С языка чуть не сорвалось: «Выглядите великолепно!»
И это было правдой. Он был одет в отлично сшитый темно-серый костюм. Наряд дополняли наброшенное на плечи длинное черное пальто из шерсти и элегантная черная шляпа.
Когда Эмма подошла к Маттео, тот протянул ей вязаную шапочку искусной работы с вышитым сверкающими кристаллами цветком.
– Давайте я помогу вам ее надеть, чтобы ваша прическа не растрепалась.
Ну почему сердце вдруг так сильно заколотилось? Он, должно быть, шутит?
Но нет, Маттео и в самом деле осторожно пристроил шапочку на волосах Эммы, стянутых в тугой узел на затылке. Мужские пальцы случайно задели ее обнаженную шею, и по всему телу разлился жар. Эмма всем существом ощущала, как близко стоит Маттео, чувствовала запах его парфюма, лацканы распахнутого черного пальто касались ее спины.
Эмма отступила на шаг и мысленно приказала себе не поддаваться глупому безответному чувству. Сейчас главное – быть сильной.
Свет в зале был приглушен. На сцене герои «Травиаты» – влюбленные Виолетта и Альфред – умоляли друг друга о прощении за все ошибки прошлого. Не зная, что Виолетта неизлечимо больна, Альфред пел о том, какое прекрасное будущее их ждет. Зал замер, внимая этому дуэту.
Маттео тоже затаил дыхание. Он находился в собственной ложе вместе с почетными гостями – председателем правления китайской торговой компании мистером Сюэ и его женой. Здесь же, по левую руку, чуть позади, сидела Эмма. Чтобы взглянуть на нее, Маттео требовалось обернуться, и ему ужасно хотелось это сделать, чтобы проверить, все ли с Эммой в порядке.
Весь вечер она изо всех сил старалась угодить гостям, помочь им чувствовать себя комфортно, но что-то с ней было не так. Она была слишком напряжена, и Маттео это чувствовал.
Виолетта, допев свою последнюю арию, упала на сцене бездыханная. Позади мистера Сюэ кто-то хлюпнул носом. Маттео, не выдержав, все-таки повернулся. Эмма смотрела на сцену, делая вид, что не замечает его, но это, без сомнения, было лишь притворство.
Маттео, ощутив разочарование из-за того, что Эмма не захотела встретиться с ним взглядом, сжал кулаки и отвернулся.
Занавес закрылся. Труппа вышла на поклон. Публика стоя благодарила артистов аплодисментами. Маттео понимал, что должен сосредоточиться на мистере Сюэ, но не мог сейчас думать ни о ком, кроме этой стройной девушки с красивой грудью, длинными ногами и крепкой попкой. Ему отчаянно хотелось обнять Эмму и ощутить вкус ее поцелуя.
Но об этом и думать нельзя! Она – его подчиненная, недавно пережила несчастную любовь, сбежала с собственной свадьбы. Этого достаточно, чтобы держаться от Эммы подальше. Вот только как унять влечение к ней?
После спектакля Маттео и Эмма усадили мистера Сюэ и его жену вместе с гидом и переводчиком в катер, и тот отчалил в сторону отеля «Киприани».
Эмма вынула из волос заколки, густые локоны волнами упали на ее спину. Маттео тут же вспомнил о той ночи, когда обнаружил эту красавицу, спящую в его постели с разметавшимися по подушке прядями, и его снова охватило желание.
