Господин Фицек - страница 90
— Орехи!.. Первосортные рождественские орехи! Золотите их на день рождения господа Христа!
Дома дети ждали его, дрожа от холода в подвале. Пока он не придет домой, об обеде не могло быть и речи. Ни крейцера, ни куска хлеба не было у них.
Осенью 1905 года министр внутренних дел Венгрии Криштофи обратился к Францу-Иосифу, королю и императору многих национальностей Австро-Венгрии, с секретным посланием.
Из текста послания мы возьмем несколько точных цитат, которые, вероятно, заинтересуют читателя.
«Наших социал-демократов любят обвинять в революционных наклонностях; это происходит оттого, что и сторонники самых законных действий обращаются к революционным средствам, если им силой не давать возможности проявиться в парламенте. И наоборот, сторонники самых революционных стремлений станут пользоваться законным оружием, если перед ним откроются двери парламента… Так, например, на заседании немецкого рейхстага датчане, французы, живущие на немецкой территории, даже частично и поляки, были принуждены встать на точку зрения идеи национального объединения, и если они изредка и протестовали, то голос их не был так резок и требования шли скорее по теоретическому руслу. Это еще больше подтвердится, если мы приглядимся к деятельности социал-демократов. С тех пор как они вошли в английский, французский и немецкий парламенты, непримиримая революционная доктрина в их лагере потерпела крах и победило умеренное направление, считающееся с современным положением. В этом отношении, я думаю, достаточно будет указать на точку зрения Бернштейна, проповедующего ныне наступление в рамках законности и конституции; эта точка зрения стала в социал-демократической партии доминирующим направлением. Вспомним также о действиях Мильерана, прославившего французский социализм на министерском посту. Но наиболее решающим является то обстоятельство, что в германском рейхстаге социал-демократы всегда придерживались идеи государственного единства. Общеизвестно, что социал-демократы поддерживали колониальные и морские законопроекты немецкого правительства против консервативных юнкеров. И по опыту политики германской державы ясно, что, когда встанет вопрос о государственном единстве, всегда можно рассчитывать, что социалисты появятся на арене борьбы…
Я хочу еще раз подчеркнуть, что социал-демократы являются в Венгрии наименее опасной партией как в отношении династии, так и в отношении интересов государства…
В венгерской социал-демократической партии больше династических чувств, нежели во всей коалиции, вместе взятой…
Они хотят достигнуть своей цели конституционным, а не революционным путем…
Пусть хоть кто-нибудь приведет пример того, что в Венгрии осудили социал-демократа за оскорбление величества.
И кроме всего, с социал-демократами легко наладить отношения, потому что они состоят из материально не обеспеченных элементов, которых властям всегда легче сбить с ног, чем независимых владельцев латифундий.
Почти непонятен тот страх, который испытывают перед ними…»
Часть вторая
УЛИЦА ГЕНЕРАЛА БЕМА
Генерал Бем был революционером, дрался с царями — Николаем I и Францем-Иосифом.
Когда он выскользнул, после Остроленки, из когтей Николая I, его путь освещали объятые пламенем польские деревни. Этот свет нельзя было забыть никогда; он видел его, видел днем при ослепительных лучах солнца и при нахмурившемся небе; видел ночью, когда мир чернел; видел во сне, видел наяву, видел в ясный день и видел в грозу; никакой ливень не мог бы потушить свет этих объятых пламенем деревень.
Николай I назначил за голову генерала большую награду, и Бему пришлось спасаться; по дороге слышались жалобные вопли крестьян, причитания высохших старух, смотрели увядшие, голодные дети, плакали, их холодные и пустые глаза. Окраины Варшавы проклинали закатившееся солнце — голос их никогда нельзя было забыть; он слышал его; слышал на рассвете, когда мир шумно начинал жить; слышал ночью, когда наступала такая тишина, что можно было измерить шелест каждой травинки; слышал в снежный буран; слышал, когда в Трансильвании во время венгерской войны за свободу гремели орудия; ни человек, ни природа не могли заглушить этот звук.
