Взгляни на певчих леса,
Куда стремятся в путь… —
все умилились.
Кончилось учение в школе на улице Эрдей. Сюда, в эту половину здания, они больше не вернутся никогда. Не будет больше господина учителя Гендеча, сегодня они прощаются с ним. А с Лили они все-таки будут встречаться…
Учителя, в прощальный час
Примите наш привет.
Мы память сохраним о вас,
Как вечный амулет.
Хотя от боли сердце рвется,
Нам всем покинуть вас придется.
У Мартона глаза увлажнились, и сквозь слезы он видел, как плачут в зрительном зале; даже лицо г-на учителя Даллоша выражало умиление.
Песню кончили. Г-н директор пожал всем им руки. Мартон помчался в вестибюль и остался там поджидать Лили. Девочка пришла, и мальчик побежал ей навстречу.
— Лили! Давай выйдем в жизнь, — сказал он ей радостно.
— Нельзя! — ответила Лили. — Сейчас придет мама, и нужно ее подождать.
Они сели рядышком на ступеньки, мимо них хлынула на улицу толпа родителей и детей. А Лили ждала свою мать, чтобы выйти в жизнь…
5
«Какой может быть театр? — думал Мартон, когда он брел вместе с другом по улице Непсинхаз. — Настоящий театр?..»
— Йошка, — спросил он у Немета, — что играют сегодня?
— «Нотариус и помещик».
— Что это такое?
— Пьеса.
Они поднялись по черному ходу. Всюду взбегали витые лестницы, стены были покрыты стальными пластинками. В коридор выходили крошечные комнатки, и в одной из них, наклонившись над тужуркой, обшитой сутажом, сидел г-н Немет — худой человек с неестественно выпуклым лбом — и нервно откусывал нитки.
— Ты здесь? — спросил он сына. — Ну, тогда возьми бутылку, принеси пол-литра вина за пятьдесят. За пятьдесят, так и проси. Вот тебе форинт. Кто этот мальчик?
— Мой друг, — ответил Йошка Немет.
Они побежали вниз по витым лестницам. В корчме им налили вина в бутылку. Когда они вернулись, Йошка Немет поставил перед отцом вино и положил сдачу. Г-н Немет нервно пересчитал монеты.
— Какое ты принес вино? — спросил он, вдруг побледнев.
— За пятьдесят.
— Врешь! Ты хочешь отравить меня. Ты за сорок принес. Немедленно отнеси обратно. Я вижу по деньгам, здесь на десять крейцеров больше.
— Но, папа, это за пятьдесят.
Господин Немет отпил глоток и поморщился.
— Что за гадость!.. За сорок… Немедленно отнеси обратно!
Они снова побежали в корчму, но там выяснилось, что вино за пятьдесят, только сдачу дали неправильно.
— Ну, что же мне делать теперь? — спросил Йошка Немет Мартона.
— Ничего не говори, а скажи, что вино переменили.
— А он не заметит, что вино то же самое?
— Конечно, не заметит.
Так и случилось. Г-н Немет поднес бутылку к лампе.
— Вот это другое дело, — его худое, бледное лицо дергалось, — это уже совсем другое дело…
Он попробовал вино. Чмокнул губами.
— И какой вкус! Никакого сравнения нет!.. Можете идти на сцену. Спрячьтесь сбоку, за кулисами, и смотрите. На сегодня нет билетов.
Йошка Немет повел приятеля по длинным коридорам, и они дошли до кулис. Спектакль уже начался. За кулисами стояло много людей в солдатской одежде. Один из них побежал по лестнице, открыл ворота, и тогда стали видны фонари бульвара Йожефа.
Сквозь открытые ворота в театр покорно и грустно вошла лошадь, сходни дрожали под ее копытами. Ворота снова закрылись.
Мартон и Йошка выглядывали из-за кулис. На переднем плане сцена была освещена желтым и красным светом, а за кольцом света на них смотрела какая-то огромная черная яма.
— Что там такое? — спросил Мартон.
— Зрительный зал.
За кулисами стояла пожилая женщина, в руке она держала бумажку.
— Мари Яссаи, — шепнул Йошка Немет.
— Кто это? — спросил Мартон.
— Великая артистка.
У артистки был неестественно острый подбородок.
— Ой, какая некрасивая! — сказал Мартон.
— Она нарочно некрасивая, потому что ведьму играет, — ответил Йошка.
Пожилая женщина исчезла из-за кулис. Через некоторое время на сцене послышались шум и грохот, и вдруг, как будто бы из-под земли, поднялась ведьма. Она сгибалась во все стороны. К кому она обращается, мальчики сквозь дыру не видели.
У Мартона даже слюнки выступили, так он внимательно слушал.
К ним подошел пожарный.
— Что вам здесь нужно?
— Мой отец портной, он здесь работает, — сказал Йошка.
