Черный автомобиль сдвинуло с места и потащило назад к стене. Он еще вращал своими покрышками, злобно ревел двигателем, но его левый борт находился в жесткой сцепке с изуродованным радиатором «пассата». С отчетливым звоном Дивер припечатал «сааб» к тупиковой стене, на землю темным потоком пролились тонированные стекла, рассыпались под истекающим маслом днищем. Звучно хлопнули левые покрышки: сначала передняя, потом задняя, пластиковое зеркало оторвалось и упало на искореженный капот «фольксвагена».
И все затихло. Умолк, кашлянув, двигатель черного автомобиля, плюнув напоследок клубом темного масляного дыма. Минуту приходили в себя. Потом на заднем сиденье зашевелились, и, открыв дверцу в холодный утренний воздух, вывалился Влад, а за ним все пассажиры заднего сиденья. Туман потихоньку сдувало обратно к реке.
— Дивер... — сказал Степан громко, — Севрюк! Предупреждать надо, когда таранить собираешься.
— Живой — и ладно! — произнес Дивер, выбираясь с водительского места.
— Живой! А то, что морду окорябал об сиденье, — это не считается, да?
— Морду... — процедил Мартиков, появляясь на свежий воздух, — ему досталось больше других. Темные густые волосы, которые уже вполне можно было считать шерстью, окрасились красным, спутались. — Вот машина моя...
— Я же сказал, прости... Глядите, что делается!
Свет фар припечатанного «сааба» медленно тускнел, словно кто-то невидимый плавно поворачивал ручку настройки яркости. Свет сильно убавлял интенсивность, пока не остался только крошечный светящийся уголек — спираль в лампе накаливания. Потом потух и он.
— А что! Аккумулятор раскололи, вот и все! — сказал Степан.
Дивер махнул рукой:
— Мартиков, держи его на прицеле!
Тот кивнул. Остальные стали медленно подходить к стреноженной черной машине. Слышно было, как в холодном воздухе потрескивает, остывая, мотор.
Вот он — черный «сааб», странная, пришедшая непонятно откуда машина, символ и вестник Исхода одновременно. Смятые колесные диски напоминали перебитые лапы.
— Мы что-то можем... — сказал Влад.
Дивер кивнул, взялся за хромированную ручку. Щелкнуло — и дверь растворилась с режущим уши скрипом. Пахнуло пылью, старой, ветхой тканью. Свет наступившего дня был слаб, но и в его сумеречном мерцании можно было бы увидеть внутренности машины и того, кто находился в ней.
Но в ней никого не было. Дивер отпустил ручку и попятился на несколько шагов:
— Как это...?!
Влад наполовину залез в салон. Абсолютно пустой. Сейчас, когда никто не загораживал дверной проем, все стало видно лучше — ветхую матерчатую обивку сидений со множеством шрамов от штопки, царапины и вмятины на торпеде, замасленную и примотанную изолентой ручку коробки передач, замызганный коврик под ногами. Салон выглядел... такой мог быть в машине, которая давно отметила свой двадцатилетний юбилей — много дней беспрерывного использования не очень аккуратным хозяином. Грязь и потеки на деталях интерьера, пивные пятна на сиденьях. Спидометр пересекала извилистая трещина, а сам прибор прилежно пояснял, что автомобиль не так давно миновал трехсоттысячный километр.
Владислав ошарашенно качнул головой.
— Я не понимаю, — сказал Сергеев.
— Влад, — позвали снаружи, — слушай, мы когда его ловили, он был новый? Не подержанный?
— Новье, — ответил Владислав, — с иголочки.
Позади, там, куда ударил их «фолькс», салон машины деформировался. Заднее сиденье, покрытое страдающей лишаем ковровой дорожкой, гротескно выпятилось. На нем кто-то забыл бежевый длинный плащ, такой же старый и штопаный, как и обивка машины. На полах плаща засохла серая грязь.
— Я что, гонялся за пустой машиной?! — кричал снаружи Дивер. — За каркасом?!
— Спокойно, Михаил, ты же мистик! — говорил ему Степан. Мартиков что-то бормотал, осматривая свой разбитый автомобиль.
Влад потянул на себя крышку бардачка, и та легко открылась. Из проема понесло какой-то засохшей плесневой гадостью. Тут когда-то рассыпали арахис, который высох и достиг за эти годы каменной твердости. Еще здесь лежал сложенный надвое лист бумаги, связка ключей, бумажка с пятизначным шифром и серебристый, очень знакомый ножик. Сергеев вынул лист и передал его Диверу. Тот развернул, присвистнул:
