— Единственное сухое пальто ты забрал тоже случайно, — сочувственно кивнул Антон. — И ничего не мог сделать, потому что замерзал.
— Я снял пальто с трупа, — Серега сморщился — словно сейчас заплачет. — Сначала я хотел ее согреть. И, вправду, ничего…
— А потом сбежал на «казанке», — поставил точку Тоник. — Так уж вышло.
— Вы живые, — нерешительно возразил Сергей. — Она давно уже со мной. Да и ты менее всего похож на глюк. Я никого не убил.
Тоник вздохнул. И Женька, и он сам, действительно, живые. А Серега… подлость не лечится. Лучше всего забыть о его существовании — а там он и сдохнет.
Они зашли в яхт-клуб. Серега неуверенно, покачиваясь, прошел по мосткам, стукнул в дверь каюты «Иллюзии»:
— Ника!
Она выглянула, увидела Тоника, расцвела:
— О, ты пришел!
— Идем, прогуляемся…
Он не поглядел больше на Серегу, только бросил ему через плечо:
— Свободен. Можешь идти, продолжать культурную программу.
Ника взяла сумочку, вышла на мостки. Растерянно посмотрела на обоих. Тоник приобнял ее за плечи и повел к выходу.
— Подожди, — окликнул его Серега. Торопливо проговорил: — Пусть ты считаешь меня трусом. Но… нам же легче будет держаться всем вместе. Ведь мы здесь одни, понимаешь? Одни во всем мире. Пусть даже ты меня так же терпеть не можешь, как я тебя, но все остальные люди — чужие…
— Мне они больше не чужие, — задумчиво сообщил Тоник. — Они мне ближе, чем ты. Кстати, ты уже понял, что сдох? Что такой же мертвый, как призраки, которых я учусь мочить?
— Мы все…
— Ты — по-особенному мертв. Существо, сожравшее само себя. Пустой внутри, только оболочка… а скоро тебя вообще не будет!
Ника дернула его за руку. Тоник усмехнулся и пошел за нею.
* * *
— Зачем ты ему это сказал? — укоризненно спросила Ника.
— А что?!
— Представляешь, тебе бы так жить?! — неожиданно горячо воскликнула она. — С вечным чувством вины, с вечным страхом?! Он себя уже достаточно наказал!
— Ты его простила?
Конечно, она простила. Нике не приходится снова и снова переживать свою смерть, для нее это всего лишь свершившийся факт, о котором она ничего не помнит. У нее есть сегодняшний день — не такой уж плохой. Она знает, что была другая жизнь, но для нее это — только слова. Она не страдает по утраченному, потому что понятия не имеет, что в той жизни осталось. И ей жалко Серегу.
— Это все уже случилось. Он ничего не может изменить.
— Конечно, — устало ответил Тоник. — Я просто не хочу с ним общаться. Чтобы не оказаться рядом, когда он совершит следующую непоправимую ошибку.
Они шли по темному переулку и молчали. Здесь не горели фонари, звук шагов отдавался эхом. Ни одной живой души. Ника тихо спросила:
— Ты тоже понял, что он умирает?
Тоник молча кивнул. Им с Женькой скоро можно будет обходиться без слов. А она задумчиво произнесла:
— Он сидит сейчас, такой радостный. Думает, что все — позади, поговорил с тобой — и конфликт решился сам собой. Не знает, что самое страшное для него только наступает. И ты в этом не виноват… ведь так? — Она требовательно заглянула ему в глаза.
— Я его встретил после тебя, — уверенно ответил Антон. — Он уже был такой… да и не умею я убивать.
На Нику он не смотрел. Трудно было сказать: правду говорит или нет. Потому что в происходящем с Сергеем Тоник чувствовал свою вину. Он бы наверняка мог его спасти…
Они подошли к повороту на Среднегаванский.
— Помнишь? — немного оживилась Ника. — Мой дом…
Тоник кивнул. Дом стоял темный, окруженный высоким забором с колючей проволокой, и в распахнутом окне на втором этаже плясали синие огни. Дом был полон призраков — агрессивных, опасных. Никому не справиться с ними, если их так много.
— Я ночевала в своей квартире, когда ушла из банды, — задумчиво поделилась девушка.
— И… ничего? — Антон остановился, вглядываясь в дом.
— Наоборот. Они пытались со мной общаться. Тоник… — Ника требовательно заглянула ему в глаза. — Скажи: ты меня чувствуешь?!
— В каком смысле?
— Ты, наверное, понял. Я — призрак?! Как они?!
Он замешкался с ответом. Потом осторожно напомнил:
— Смотри, ты держишь меня за руку. И — ничего!
— Не пытайся меня обманывать. Ты прекрасно знаешь, что это ничего не значит.
