— Клайв, и время, и место в чемоданах у нас ограничено, как и твои умственные способности. Так что придется обойтись самым необходимым.
— Да, а сам-то плюшевого мишку взял!
— Это талисман.
— Как трогательно! Раз ты берешь медведя — я беру кассеты.
— Черт с тобой! Что угодно ради тихой и безоблачной жизни... Но никаких предметов роскоши!
Они продолжили сборы в молчании, наблюдая друг за другом, как ястребы. Клайв покосился на стаканы с лимонадом на буфете:
— Я продолжаю настаивать, чтобы мы взяли с собой маму.
— Да не поедет она без папы, а выкопать его мы уже не успеем. Что ей угрожает? Крестоносцы монашку не тронут, правда? У них на уме вещи поважнее. Например, что делать, когда народ Шэдоуз-Фолла соберется вместе и начнет драть им задницу. Я о том, что у этих ублюдков шансов победить — ноль, а?
— Точно, — кивнул Клайв.
Оба ядовито хихикнули и захлопнули крышки чемоданов.
— Итак, — Дерек попытался придать голосу деловой оттенок, — теперь нам осталось только обзвонить наших работодателей и объяснить, почему завтра мы не выйдем на работу. А не выйдем мы потому, что внезапно заболели чем-то серьезным и жутко заразным.
— Прыщи! — осенило Клайва — Люди всегда очень расстраиваются, когда у них прыщи.
— Здорово. По всему телу?
— Ну... Главным образом... вокруг причинных мест. То, что надо.
У Дерека вдруг зачесалось всюду, но так же быстро прошло.
— Пока я буду названивать, снеси чемоданы вниз и загрузи в машину. Как закончу, сразу едем в парк, прячемся там и ждем до темноты.
— Погоди-ка, — сказал Клайв. — Что значит, прячемся в парке и ждем до темноты? Такого уговору не было. Да я ни в жизнь не стал бы торчать ночью в парке, даже если б был вооружен двумя базуками и огнеметом! Если ты забыл, у нашего парка есть мерзкое такое свойство: как только стемнеет, он тут же наполняется динозаврами.
— Вот именно! В этом-то и суть! Кому придет в голову искать нас там? Короче, если очень надо — пойдешь!
— Надо-то надо, но я не пойду. Дерек тяжко вздохнул:
— Сдается мне, в предыдущем воплощении твой мозг был дверной пружиной. Да пойми ты, крестоносцы наступают. Сильные. При оружии. И будут здесь очень скоро. И мы должны цепляться за любую мелочь, которая даст нам выигрыш во времени. А в парке не так уж и опасно. Я в том смысле, что если прикинуть размеры парка и наши с тобой размеры, каковы шансы у бронтозавров чисто случайно набрести на нас?
— Да хорошие у них шансы, если принять во внимание, какой частью тела в последнее время повернута к нам удача.
Они снова резко замолчали, потому что в комнату вошла миссис Мандервилль, неся поднос с двумя стаканами лимонада. Кивнув и улыбнувшись друг другу, братья взяли стаканы. Миссис Мандервилль удалилась, счастливо напевая что-то о крушении поезда. Клайв скосил глаза на стакан в руке.
— Можно подумать, кто-то из нас обожает лимонад...
— Какая разница... В любом случае, когда уйдем, стаканы должны остаться пустыми, а то мама расстроится.
— Мне дурно, — вздохнул Клайв, — уже только от одной мысли, что придется выдуть восемь стаканов лимонада. А глотку заранее сводит судорогой.
— Да не будем мы их пить, балбес. Выльем в туалет, и все дела.
— Разве можно — возмутился Клайв, — так вот взять и вылить лимонад! А в Китае, между прочим, миллионы пухнут от голода.
— И что ты от меня хочешь? Упаковать лимонад и отправить авиапочтой? Неси вниз чемоданы и заводи машину.
— Уже иду. Только ключи дай.
— Я думал, ключи у тебя. — Дерек поднял на брата глаза.
— У меня их нет.
— Если ты пихнул их в свой дурацкий чемодан, я завяжу тебе ноги морским узлом. Выворачивай карманы!
Клайв страдальчески скривился и стал вытряхивать содержимое карманов на кровать. Это заняло некоторое время. Дерек глядел на растущую горку в меру грязных предметов точно с такой же заинтересованностью, какую вызывают неприятные подробности автомобильной аварии. Между делом он твердо решил, что, случись ему вдруг когда-нибудь в будущем чихнуть, он точно не попросит у Клайва носовой платок. И конечно же, ключи оказались последним извлеченным предметом. Весь день был такой дурацкий. Клайв распихал все обратно по карманам, кроме комка жвачки, который отодрал от платка и прилепил за ухом — на потом.
