В комнате было лишь одно кресло, и Рия опустилась в него и, положив ногу на ногу, приняла строгий вид. Эш сел на краешек кровати лицом к ней. Рия отодвинула ноги чуть назад, чтоб ненароком не коснуться ног Эша. Леонард ободряюще взглянул на гостью, и ей пришлось на мгновение отвести глаза. Он так старался быть полезным, но именно это почему-то мешало ей. Рия оглядела комнату, стараясь не смотреть на Эша, и все, что она видела, возвращало воспоминания о времени, проведенном ими здесь вместе, в прошлом, когда он еще был жив. На стене — афиша концерта, на который они ходили, книга на полке, которую Леонарду подарила она и которую он все порывался прочитать, да так и не начал. А может, и начал — теперь, когда у него стало больше свободного времени.
— Тебе очень к лицу черное, — сказал Эш. — Такая элегантная... Если б знал, как тебе идет траур, постарался бы умереть раньше.
— Траур не по тебе. Я утром была на похоронах. Лукас Де Френц.
— Слышал... И очень волновался за тебя, когда узнал, что там стреляли. Но, наверное, напрасно — тебе всегда везло.
— А ты почему в черном? — спросила Рия больше затем, чтобы оградить себя от тех его слов, что могли последовать, чем оттого, что это ее и вправду заботило.
Эш неожиданно ухмыльнулся:
— У меня траур по моей половой жизни. Рия застонала и через силу улыбнулась:
— Пребывание мертвым не внесло никаких улучшений в твое чувство юмора Леонард, давай предельно упростим все для нас обоих и договоримся раз и навсегда Я пришла не повидаться с тобой. Я пришла выкачать из тебя любую информацию о Джеймсе Харте. Странные вещи творятся, странные даже для Шэдоуз-Фолла, и все эти странности начались с того самого дня, как вернулся домой Джеймс Харт. Расскажи мне о нем. Что он за человек?
— Простой человек. Ничего особенного, — Эш поджал губы. — Если Харт и в ответе за что-либо происходящее в городе, то зуб даю, сам он понятия об этом не имеет. И города он абсолютно не помнит. По-видимому, я учился с ним в одной школе, но ничего конкретного не припоминаю. Конечно, память моя уже не та, что прежде. — Эш вдруг замолчал и нахмурился. — Правда, была тут одна странность... Я водил Харта на встречу с Дедушкой-Временем, там был Джек Фетч. Огромный, как жизнь, и в два раза более мерзкий. Так вот, Рия, пугало упало на колени и в ножки поклонилось Харту. Ни разу я не видел, чтоб Джек Фетч проделывал такое перед кем-то, даже перед самим Дедушкой-Временем. Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что Дедушка-Время тоже был ошеломлен. А такое увидишь не каждый день.
— Ничего себе! — Рия тоже нахмурилась. — Никак не думала, что для Джека Фетча существует какой-то авторитет, кроме Дедушки-Времени. И уж конечно, те пару раз, когда наши пути-дорожки пересекались, мне он не кланялся. Да и поступи он подобным образом, я б не знала, как мне реагировать. Очень странное существо. Я бы его выслала подальше от города, не будь он так нужен. И если б думала, что он меня не принимает всерьез. Что еще ты можешь рассказать о Джеймсе Харте?
— Да больше, пожалуй, ничего. Парень он довольно дружелюбный, нельзя сказать, чтобы Шэдоуз-Фолл его ошарашил, что говорит о силе характера или же о почти полном отсутствии воображения. Он хороший товарищ, но довольно замкнут и скрытен. Насколько помню, Харт почти ничего не говорил о себе. Вот, пожалуй, и все.
— Надеялась услышать от тебя больше, Леонард.
— Извини. Это все.
— Что ж, тогда я пошла. — Рия встала, и Эш быстро вскочил на ноги. Она расправила складки платья, изо всех сил стараясь не глядеть на Эша. — Рада была повидаться, Леонард. Надо будет как-нибудь еще встретиться... Все, я побежала. Куча дел...
— Не уходи, Рия. Пожалуйста.
— Говорить нам больше не о чем. — Рия все же заставила себя не отвести взгляд от его лица. — Я приходила по делу. И все.
— Мне так много надо сказать тебе.
— Я не хочу слушать.
— А я не верю. Ты в кои веки пришла ко мне. Не просто же так. Я так скучал по тебе. Все эти дни не проходило и часу, чтобы я не думал о тебе и о наших с тобой минутах вместе. Порой мне кажется, что только эти воспоминания не дают мне развалиться на части.
