— Да, — тихо сказала Марта, — это он.
Они опять немного помолчали, глядя куда угодно, только не в глаза друг другу. Затем Марта потянулась через стол и накрыла ладонью руку Рии.
— Ты все время знала, что это он, дорогая. Почему же ты не приходила? Ты сама-то знаешь почему?
— Знаю, — тихо проговорила Рия. — Потому что была уверена: даже если он вернулся, то не для того, чтобы остаться. Совсем не для того. Рано или поздно причина его возвращения постепенно будет исчезать, пока не ослабнет настолько, что не сможет его удерживать. Тогда он снова уйдет. Он умрет и останется мертвым. Я не вынесу второй раз потерять его.
Рия почувствовала, что вот-вот заплачет, но смогла удержаться. Эта боль была застарелой, и уже не было у нее прежней силы. И потом, Рия как-никак была политиком и привыкла контролировать свои эмоции. В последнее время она плакала лишь из соображений целесообразности и лишь в том случае, если поблизости были телекамеры. Шмыгнув носом, она коротко улыбнулась Марте — мол, все хорошо. Обе услышали, как открылась входная дверь. Рия дернулась в кресле, будто частичка ее рванулась бежать прятаться от вошедшего. Она взяла себя в руки и встала спокойно, чуть заметно дрожа. Марта, тоже поднявшись, первой направилась в прихожую. Оттуда донесся звук их приглушенной беседы, а следом — громкий голос Марты сказал:
— Леонард, сынок, пойдем-ка со мной. К тебе пришли. Рия собралась с духом и все же испытала легкий шок, когда в комнату вошел Эш, улыбаясь ей так, как прежде. Сердце зачастило, но не только радость была тому причиной. Леонард был очень похож на себя: одет так же небрежно и чуть неряшливо, волосы не причесаны. Он шагнул вперед поздороваться с ней, и Рия с ужасом подумала: сейчас он протянет руку. Ни за что на свете она не смогла бы заставить себя прикоснуться к нему. К счастью, Леонард лишь улыбнулся и приветливо, чуть рассеянно кивнул, будто частичка его внимания была сфокусирована на каком-то ином, отдаленном и более важном предмете.
— Здравствуй, Рия, — спокойно произнес он. — Добро пожаловать. Похоже, мама наконец нашла тебя... А, в ход, пошли шоколадные бисквиты. Гордись, Рия, мама абы кому никогда не подает их.
— Надо поговорить, Леонард, — отрывисто сказала Рия. — Это очень важно.
— Не сомневаюсь, раз уж ты приехала сама спустя столько времени. Пойдем наверх, поговорим в моей комнате.
— Оставайтесь здесь, в гостиной, — предложила Марта. — Я могу уйти, чтобы не мешать вам.
— Да нет, не стоит, — сказал Эш. — Лучше у меня: там я чувствую себя более сосредоточенным.
Повернувшись, он пошел из комнаты, не оглядываясь — следует ли Рия за ним или нет. Рия поблагодарила Марту быстрой улыбкой и поспешила за ним. Она помнила, как пройти в комнату Леонарда, несмотря на то что прошло достаточно времени с тех пор, как она последний раз была там. Нет, тот раз, когда после похорон Эша она заходила в его комнату, словно к месту паломничества, попрощаться с его вещами, — тот раз не в счет. А сейчас воспоминания окружили Рию и тянулись к ней, настойчиво требуя ее внимания, но она твердо удерживала их на расстоянии вытянутой руки. Она пришла сюда по делам. Деловой визит — и ничего больше. Эш поджидал ее на верху лестницы, держась рукой за открытую дверь комнаты. Все было в точности, как прежде. Ничего не изменилось. Ничегошеньки.
— Я провожу здесь уйму времени, — тихо проговорил Эш. — В комнате столько воспоминаний, и к ним я очень привязан. Я теперь не сплю, но часами валяюсь на кровати. Размышляю, вспоминаю, пытаюсь ухватить суть всего, что делает меня тем, кто я есть. Это помогает постичь смысл и назначение окружающих меня вещей: моих книг и записей; щеток и расчесок; дезодоранта на моей полке. Всех тех мелочей, которыми ежедневно пользуются живые и о которых больше раза в день не задумываются. Мне-то они уже не нужны, но я люблю на них смотреть. Они помогают мне... чувствовать себя самим собой.
— Я здесь по делу, — прервала его Рия чуть более напористо, чем ей хотелось. — Мне необходимо поговорить с тобой о Джеймсе Харте.
— Понял. Я догадывался. Присядь, прошу тебя.
