Мне хорошо памятны события, о которых рассказывает Николай Михайлович. Пушкарев один из талантливых волжских самородков. Вечно он что-нибудь ищет, придумывает. Мы только что встретились в Горьком. Леонид Васильевич весь захвачен идеей: надо продлить навигацию, научиться работать во льдах весной и осенью. Флот теперь для этого подходящий. Выпустил книгу, пособие для капитанов в ледовом плавании.
Вспоминая неистового, напористого Пушкарева, смотрю на спокойного, улыбающегося Сенаторова, на его уверенную руку, чуть седоватые виски.
Когда Пушкарев начинал "свирепствовать" на своем "Адмирале Ушакове", у него было почти вдвое больше команды, чем у Сенаторова на "ОТ-2005". И на баржах тоже были люди, даже довольно много. Теперь людей на секционном составе совсем мало, только команда толкача. Зато техники "навалом". Более совершенной, но и куда более сложной.
Изменились не только суда. Изменились особенности судоводительской работы. Произошли важные перемены, и они будут углубляться в новой пятилетке.
Что сделал Сенаторов, чем он знаменит?
Вот оценка, содержащаяся в приветствии ЦК КПСС и Совета Министров СССР: "Широко развернув социалистическое соревнование, ваш коллектив первым на Волге освоил вождение секционных большегрузных речных составов грузоподъемностью свыше 15 тысяч тонн, что позволило… повысить производительность труда в полтора раза и снизить себестоимость перевозок на 32 процента… Коллектив судна добился наивысшей производительности труда на речном транспорте страны…"
В основе успеха как будто дерзкий рывок: однотипные толкачи водили по две секционные баржи, Сенаторов повел четыре. Толкач же рассчитан на две, мощность его не увеличилась ни на одну лошадиную силу. Так, может, просчитались конструкторы? Тоже нет. Четырехсекционный состав, который стал водить Сенаторов, предназначался для толкача типа "Маршал Блюхер". Он вдвое мощнее "ОТ-2005". С арифметикой все правильно.
Дело в людях, в том уровне их мастерства, на который не всегда могут рассчитывать конструкторы. Сам капитан Сенаторов одновременно первый помощник механика. Механик Юрий Степанович Паньшин — первый штурман. Совмещение профессий дело на речном флоте не новое, но здесь оно доведено до полной взаимозаменяемости и помогает экипажу работать в одном ритме, без срывов. Не надо обманываться: толкачом в две тысячи сил вести четыре большегрузные баржи может только первоклассный судоводитель. Восполнить недостаток мощности способна лишь блестящая и слаженная работа всего экипажа, культура и качество этой работы.
Искусство судовождения — само собой. Но еще и искусство организации.
— С чего начинаем? — Капитан удивляется вопросу. — Естественно, продумываем оптимальную схему рейса. Не вообще, а до мелочей. Кто, что, когда.
И поясняет: заблаговременная, полная, деловая связь с портами погрузки и выгрузки. Где и как будет загружаться состав? Каково состояние груза? Какую технику порт намерен использовать, чтобы дело шло быстро и без перебоев?
— Но если бы мы только запрашивали и требовали, портовики, пожалуй, послали бы нас ко всем чертям. Мы и сами делаем для них все, что можем. На основах взаимности. Продумали и десять раз проверили чуть не с секундомером расстановку каждого члена экипажа при швартовке и маневрах. Бережем время портовых крановщиков, у нас же с ними дружба и соревнование. Кое-что усовершенствовали в приеме топлива, в управлении судном, в надежности двигателей. Крупных открытий не совершили, но постоянная "боеспособность" судна экономит нам примерно десять процентов времени. И двигатели седьмой год работают без внепланового заводского ремонта. Все делаем сами, на ходу, у нас даже сварочный аппарат есть.
Капитан, рассказывая, иронически щурится, косясь на мой блокнот:
— Наверное, вычеркнете про это? Будни, мелочи. Капитан-дублер, он же первый помощник механика, Геннадий Асафович Шаров поддерживает с притворным вздохом:
— Да, ничего выдающегося. Но на том и держимся, что поделаешь. На том, что каждый кое-что умеет и делает свое дело.
Искусство судоводителя сложное по своей природе. Сплав смелости, уверенности, интуиции, знания реки. Чувство корабля, ощущение слитности с ним, умение выбрать единственно необходимый маневр и избежать любого лишнего. Я знавал разных капитанов. Иной до седин дожил, вся река у него в памяти, а чуть что — начинает метаться по рубке, теряется, других дергает. Значит, к знаниям приплюсуйте выдержку, выработанную, воспитанную в себе, умение мгновенно и трезво оценить обстановку. Да и мало ли еще чего требует капитанская профессия.
