Вот, допустим, третий боевой выход. Шли в надводном положении, вдруг из-за сопок несколько "мессершмиттов". Штук семь-восемь. Обстреляли на бреющем, ранили штурмана. Команда: к погружению! Все комом в люк. А "мессеры" развернулись и на следующем заходе посыпали бомбы.
Бомбили довольно точно. Лопнул лист обшивки, в отсек стало поступать топливо. Сыграли аварийную тревогу. Легли на грунт на глубине сорок метров. Ну, дали противодавление воздуха, принялись латать лодку. Двенадцать часов латались, в конце концов все же исправили повреждения. Всплыли, но идти своим ходом не смогли. Повреждений много, связь не работает, и всем ясно: гитлеровцы в покое лодку не оставят.
Хорошо, что неподалеку был наш береговой пост наблюдения. Сообщили туда, что и как, попросили самолеты прикрытия. И вовремя. Только наши прилетели, как "мессеры" снова тут как тут. Наши завязали бой, двух сбили, остальные отвалились. Подоспел морской охотник, завязал за ноздрю, повел на базу. Там залатали как следует, и пошел "Ярославский комсомолец" воевать дальше. В других боях и походах вражеские корабли топили, но сами серьезных повреждений не имели. В том заслуга командира, Лукьянова Федора Ивановича. Опытный был подводник, до назначения на лодку служил помощником у знаменитого Лунина, который за линкором "Тирпиц" охотился.
На подлодке Александр Петрович был трюмным машинистом. Очень ему понравилось слесарное дело, под водой и сменил специальность: в фабрично-заводском его учили на токаря. Токарь тоже хорошая профессия, чего зря хаять, но в судостроении слесарем-монтажником работать все же интереснее, увлекательнее.
После этого рассказа Александр Петрович Удалов "перешел к делу". Вместе с ребятами Вячеслава Васильевича Пайщикова его бригада провела соревнование: "Девятую пятилетку за три с половиной года".
Обе бригады выполнили свое обязательство.
Что им помогло? Тщательно продуманная и рассчитанная организация социалистического соревнования, с наибольшей вероятностью обеспечивающая успех.
Опыт бригад Пайщикова и Удалова взят на вооружение коллективом сормовичей, который к старту десятой пятилетки обобщал все ценное, найденное передовиками завода в девятой.
В разговорах с Александром Петровичем у меня было ощущение, что есть как бы два Удаловых. Один моряк-подводник, видевший смерть не в большом отдалении. Он рассказывал о пережитом в военные годы как будто даже с некоторой небрежностью, ничуть не стараясь подчеркивать опасность, скорее наоборот — сводя ее к повседневности. А другой Удалов — человек обстоятельный, умеющий все дотошно подсчитать с карандашиком, унаследовавший от отца уважение к цифре, к точному балансу.
Звания Героя Социалистического Труда Александр Петрович удостоен несколько лет назад. Его авторитет рабочего, воина, коммуниста в коллективе прославленного завода неизменно высок.
Долгие годы безупречной работы в корпусно-монтажном цехе Удалов увлеченно занимался научной организацией труда. Одним из первых перешел на систему КОРМ — комплексного обеспечения рабочего места. К рабочим местам заблаговременно подаются узлы, детали, чертежи, наряды — все, что требуется для выполнения запланированной работы.
Система высокой культуры труда предполагает ежедневное планирование внутри бригады, ежедневное подведение итогов и ясное представление о том, чем именно и как бригада будет заниматься на следующий день. Это и просто, и сложно. Просто по идее, сложно на практике. Не все зависит от бригады. Необходима четкая работа планово-диспетчерской службы. КОРМ — качественно новая ступень, где многое основано на точном расчете и четком взаимодействии.
У нас в большом ходу выражение: "подсчитав резервы, бригада приняла обязательство…" Но всегда ли резервы подсчитываются действительно с той тщательностью и ответственностью, которая необходима для успеха дела? Не бывает разве, что энтузиазм опирается на приблизительные прикидки?
Удалов, а одновременно с ним и Пайщиков пришли к мысли, что обязательство о выполнении пятилетки за три с половиной года должно быть предварительно рассчитано и детально обосновано.
