Если заметите неполадки, все может быть, не лезьте на рожон. Вы меня поняли? — строго спросил конструктор. — Не нужны рекорды, нужен серьезный научный эксперимент. Вы понимаете, как много мы ждем от него? То, что мы проведем завтра, откроет целое направление в космических исследованиях.
При подготовке к полету корабля «Восход-2» летчики–космонавты участвовали в разработке эскизного проекта скафандра, шлюзовой камеры, систем управления шлюзованием, всех дополнительных систем и оборудования, которых не имел первый корабль подобного типа. Космонавты принимали участие в испытаниях нового снаряжения и оборудования, вносили предложения, необходимые для их доработки. Все предложения космонавтов были приняты.
Тщательная подготовленность и всевозможная предусмотрительность принесли свои плоды.
Выйдя в открытый космос, Леонов снял заглушку кинокамеры, покрутил в руках: что же с ней делать? Беда, правда, небольшая, размахнулся и швырнул в сторону Земли: может быть, вернется к родным пенатам!
Продолжая работать по программе, Алексей Архипович оттолкнулся от корабля и поплыл в свободном безопорном пространстве. И тут же наблюдавший за Леоновым командир корабля Павел Иванович Беляев передал всему человечеству:
— Человек вышел в космическое пространство…
Когда подошло время возвращаться на Землю — отказала автоматика ориентации и посадки. И это было преодолено.
Новая неожиданность ждала их на Земле. Корабль опустился между двумя большими елями, в глубокий снег. Оседая, снег увлекал корабль вниз, в опасное защемление между деревьев.
Много раз рассказывал Алексей Архипович о полете на «Восходе-2», но никогда он не вспоминал эти «нештатные» ситуации. Как художник, он всегда говорил о красоте космического видения:
«При открывании наружной крышки шлюза космического корабля «Восход-2» необъятный космос предстал перед моим взором во всей своей неописуемой красоте. Земля величественно проплывала перед глазами и казалась плоской, и только кривизна по краям напоминала о том, что она все‑таки шар. Несмотря на достаточно плотный светофильтр иллюминатора гермошлема, были видны облака, гладь Черного моря, кромка побережья, Кавказский хребет, Новороссийская бухта. После выхода из шлюза и легкого отталкивания произошло отделение от корабля. Фал, посредством которого осуществлялось крепление к космическому аппарату и связь с командиром, медленно растянулся во всю длину… Мчавшийся над Землей космический аппарат был залит лучами Солнца. Резких контрастов света и тени не наблюдалось, так как находящиеся в тени части корабля достаточно хорошо освещались отраженными от Земли солнечными лучами. Проплывали величавые зеленые массивы, реки, горы.
Ощущение было примерно таким же, как и на самолете, когда летишь на большой высоте. Но из‑за значительного расстояния невозможно было определить города и детали рельефа, и это создавало впечатление, что как будто бы проплываешь над огромной красочной картой».
В январе 1966 года в больнице, на операционном столе оборвалась жизнь Сергея Павловича Королева.
Эго было так неожиданно и так невосполнимо! Вместе с ним, казалось, ушла из‑под ног земля, надежда, перспектива, та величайшая нравственная опора, отсутствие которой замечалось лишь с ее уходом.
Сергей Павлович так оценивал полет «Восхода-2»:
«Полет Юрия Гагарина открыл эпоху космической навигации. А эпоха работы человека в свободном космосе началась в истекшем, 1965 году в тот мартовский день, когда Алексей Леонов шагнул из шлюза в открытое пространство и свободно поплыл в нем».
Как‑то, прочтя в газетах отчет Леонова о полете, Королев выделил запомнившиеся ему следующие слова:
«…Во время полета наше внимание привлек предмет, купавшийся в солнечных лучах. Мы с Павлом вскрикнули от удивления и радости. В стороне от корабля, примерно в километре, «плыл» искусственный спутник Земли. Эта встреча нас очень взволновала. Подумалось, что настанет время и встречи в космосе с другими посланцами Земли станут обычными. На космических дорогах не раз еще встретятся корабли».
При встрече он сказал Алексею Архиповичу: