«Победы в освоении космоса мы считаем не только достижением нашего народа, но и всего человечества. Мы с радостью ставим их на службу всем народам, во имя прогресса, счастья и блага всех людей на Земле».
«О возможной помощи Советского Союза я думал в один из самых критических моментов в программе «Аполлон», — говорил много месяцев спустя доктор Гленн Ланни. — Космический корабль «Аполлон-13» находился за сотни тысяч миль от Земли, когда взорвались кислородные баки. Этот несчастный случай уничтожил главный запас кислорода, взрывом повредило почти всю систему энергоснабжения. Увы, в тот драматический момент мысль о чьей‑либо помощи я отбросил сразу же после того, как она возникла. Как инженер, я знал, что все эти годы наши страны проектировали и строили космические корабли и стыковочные устройства по–разному. У вас была одна система, у нас — другая...»
Доктора Гленна Ланни в США называют «крестным отцом» программы «Аполлон». Шестнадцать лет он занимается космосом. За успешные работы по спасению экипажа корабля, терпевшего бедствие, НАСА наградила его медалью «За выдающиеся заслуги».
И все‑таки идея более широкой космической кооперации становилась реальной темой международных соглашений. Ведущие космические державы СССР и США договорились о проведении первого в мире эксперимента стыковки кораблей различных конструкций. Идея ЭПАС начала претворяться в жизнь.
Были утверждены экипажи для этого исторического полета.
Первые два экипажа — это уже известные космонавты А. Леонов и В. Кубасов, А. Филиппенко и Н. Рукавишников. Третий и четвертый экипажи составили «новобранцы» космоса Ю. Романенко и А. Иванченков, В. Джанибеков и Б. Андреев.
Алексей Леонов… Он поражал своей работоспособностью, не угасающим интересом к своей профессии, вдохновенным творчеством, гагаринским оптимизмом, юношеским бесстрашием. А еще упорством и терпением. Потом, когда он встретится и подружится с Томасом Стаффордом, Алексей подивится схожести их судеб. А она была безжалостна к обоим.
Алексей Леонов пришел в отряд космонавтов в 1960 году. Он вошел в первую группу космонавтов, которую позднее назовут гагаринской.
Начались бесчисленные тренировки.
Один за одним стартовали в космос корабли, а Леонов все тренировался. Обиды не было: все его товарищи были достойными коллегами, и все имели право на полет.
— В нашем деле, — скажет потом Алексей Архипович, — ждать не последнее дело.
И он ждал, ждал и учился, ждал и тренировался.
И однажды (было это в 1963 году), наконец, академик Королев сказал:
— Следующим вы пойдете, программа сложная.
Павел Иванович Беляев, опытный и солидный человек, был утвержден командиром «Восхода-2». Вторым пилотом — Леонов. Характеризуя новый экипаж, Сергей Павлович говорил:
— Что касается командира корабля… человек он очень спокойный, неторопливый… но очень основательный. Он не мастер говорить длинные и красивые речи, но тем не менее он все делает очень… фундаментально.
Полет подтвердит правильность психологических и деловых характеристик экипажа.
Весельчак и балагур Алексей Леонов был у академика на особом счету. Сергей Павлович великолепно владел собой, своим настроением, чаще был сосредоточен, строг, но при виде Леонова смягчался, говорил:
— Я бы отметил основную черту Леонова — живость ума. Это первое. Второе — хорошее усвоение им технических знаний. Третье — прекрасный характер. Он художник, сам рисует, очень общительный, очень, по–моему, добрый и располагающий человек. Смелый летчик. Он технически прекрасно владеет современными реактивными истребителями. Мне кажется, что этот человек заслуживает самого большого доверия.
Сергей Павлович вникает во все детали подготовки экипажа, учит их, инструктирует, напутствует.
Экипажу он говорит:
— Подготовка к старту проходит нормально. Были кое–какие неполадки, — не скрыл ученый. — Они устранены. Полет и сам эксперимент по выходу — сложны. От вас требуем четкого выполнения программы… — Сергей Павлович добавил: — Вам самим следует учитывать все обстоятельства и принимать разумные решения. Всего на земле предусмотреть невозможно. Повторяю, мы об этом не раз с вам говорили во время тренировок, — надо действовать по обстоятельствам. Земля, конечно, останется вашим советчиком. Но на корабле — и ваша жизнь, и судьба эксперимента в ваших руках…
