Глухая пора листопада - страница 71

Когда зазвонил телефон, она взяла трубку, не сводя взгляда с парня, за которым наблюдала.

– Это я, – услышала она голос сестры. – Капитан знает, что ему делать. Вероятно, уже завтра отправится в Камышлов. Я тебе переслала его фото по ММС. Деньги перехватили партнеры убитого Арсения Калиновского. Машины они наверняка поменяли. Их две. Первым в погоню за фургоном уехал БМВ. Пассажиров было двое. Им и достался металлический чемодан.

– Считай, что их уже нет, – оборвала Фая. – Чемодан еще не найден. Киллер, нанятый Точилиным, взял след.

– Тогда осталось еще двое. БМВ прикрывала «Вольво» с лодкой на прицепе. Они вне подозрений. Шофера зовут Егор. Около сорока лет. С ним семейная пара. Борис Байчер, лет пятидесяти, видный мужчина, и его жена Валерия Байчер, лет сорока, женщина приятная и не глупая. У ментов на них ничего нет. Матвей вычислил их случайно, но он будет молчать, так как сам хочет их найти. Это всё.

– Их должно быть больше.

– О других ничего неизвестно. Может, они давно уже разбежались. Со времени ограбления «Медетерана» прошло четыре месяца.

– Такие люди не разбегаются, Мариша. Но ясно одно: добыча «Медетерана» не тронута, если они позарились на чемодан с мелочью. Содержимое ячеек хорошо спрятано. О тайнике известно только одному из них. Думаю, это Байчер. Мне он нужен живым.

– Матвей знает больше киллера, сестренка. Тебе лучше убрать киллера, пока он всех не перебил, и взять в оборот Матвея.

– Рано. Для такого вывода нужен очень веский аргумент. Иначе Точилин перестанет мне доверять. А значит, меня саму уберут или я лишусь поддержки. Здесь не спрячешься. Все всё видят.

Фаина заметила, как киллер зашел в бар. Она посмотрела на окна. Молодая парочка исчезла.

– Так, созвонимся позже. Ты должна выяснить, каким путем сюда будет добираться Матвей, где остановится. Я должна его взять под наблюдение.

– Мне он правды не скажет. Наверняка у какой-нибудь шлюхи. Теперь он становится нелегалом. Всё. До связи.

Он выдержал достаточную паузу. Теперь пора действовать. Болтая в сторонке с официантом, он пытался ему внушить, что ему можно продать порцию героина без всякого страха. Почти убедил. Они стояли у той самой двери, вход в которую был запрещен. И тут Филипок тихо достал пистолет с глушителем, прижал ствол к печени официанта.

– А теперь, дружок, ты отведешь меня в комнату той девчонки, которая пошла расплачиваться с молокососом за ужин.

Официант только рот открыл, но сказать ничего не мог. Он лишь моргал.

– Ну, пошли. Пуля в печени – это очень больно, а главное, неизлечимо.

Филипок подтолкнул официанта. Оба скрылись за дверью и попали в длинный коридор. Ни души. Слева кухня, судя по запахам, доносившимся с той стороны. Прямо лестница, ведущая на второй этаж. По ней они и пошли наверх. Коридор второго этажа был таким же длинным с множеством комнат по обеим сторонам. Они прошли в конец коридора, где на двери висел номер четырнадцать. Ключ торчал в скважине. В этом заведении никто друг к другу в гости не заходил, а потому и не запирались. Филипок втолкнул официанта, открыв дверь его же головой. Все происходило очень быстро. Голенькая парочка уже лежала в кровати. Филипок захлопнул дверь ногой и тут же выстрелили официанту в затылок. Парню разнесло голову, и он рухнул на пол.

– Добрый вечер, ребята. А я к вам. Если хотите жить, надо ответить на мои вопросы. Хотя бы на один из них. Где железный чемоданчик с деньгами? Мальчик должен знать ответ на этот вопрос. Иначе вы получите по дырке в ваших глупых головках.

В этом Марик не сомневался. Он сам привел этого гада к Севе, и теперь Севы нет. Скажет он ему правду или ничего не скажет, результат будет один. Даже если он соврет и тот поверит, уходя, он их прикончит.

– Ни хрена ты от меня не узнаешь, – ответил Марик, подтягивая простыню к подбородку, будто она была бронированной. – Тебе нельзя доверять. Ты не оставляешь людям шансов.

Филипок не двигался с места и держал пистолет, готовый к выстрелу.

– А чегой-то ты сюда приперся? – наивно спросила Клава. – Это моя комната. А ты тут еще и намусорил.

Феноменальный выпад. Даже гость растерялся. Девчонка сумасшедшая и ничего не боится. Или так и не врубилась, что произошло.