— Что наш новоприемный товарищ стоит без ружья и не в нашем фрунте; извольте приказать оружия выдать.
И атаман вскоре повеле ему оружия выдать и во фрунт встать. И оный матрос хотя того не желал, но токмо чрез боязнь взял оружия и стал во фрунт. И при командировании стал Василий просить атамана:
— Господин атаман и вы все, молодцы товарищи, прошу вас, пожалуйте увольте меня одного на добычу, понеже я извык один разбивать и хочу вам прибыль принесть.
То слышав, атаман и все разбойники реша:
— Отпустим его одного и посмотрим прибыли от него.
И по командировке разбойники поехали на три партии, а Василия единого отпустили. Тогда матрос Василий пошел на морскую пристань и не желаше разбивать, но токмо смотрел того, как бы ему путь сыскать; и пришел на берег моря, взираше семо и овамо, не идут ли паки суда, чтоб ему уехать. И смотрев, ходя по берегу весь день, токмо никого не видал и в великую печаль впаде, нача горько плакати и рыдати, господа бога на помощь призывати, чтоб его господь вынес из рук разбойнических; и в том размышлении и великой печали уснул крепким сном на берегу моря. И сном крепким спал, что уже нощь; и нача думати — с чем ему показаться, что добычи никакой не получил. И вспомнив, что у него в кафтане в клиньях зашиты червонцы, и распоров, вынул сто червонцев и завязал в платок шелковый; и пришел ко атаману и предложил пред него червонцы и сказал, что «некоторые люди в малом судне плыли и только у них было, которые вам предъявляю». Видев же атаман и все разбойники зело тому начаша дивитися и все же его хвалили. И после того еще его отпускали одного на разбой дважды, и он к ним приносил по двести червонцев, которые его добычи как атаман и вси разбойники зело дивились, что счастлив.
Во едино же время соидошася вси разбойники и начаша думать о российском матросе, чтоб его поставить во атаманы, понеже видев его молодца удалого и остра умом. И придоша вси ко атаману к старому и начаша ему говорить:
— Господин наш атаман, изволь свое старшинство сдать новоприемному нашему товарищу понеже твое управление к нам худо; изволь с нами быть в рядовых, и которая наша казна, извольте с рук сдать.
Тогда атаман им отвещал:
— Братцы-молодцы, буди по воле вашей.
И вси единогласно российскому матросу Василию реша:
— Буди нам ты атаман, изволь нашу казну всю принять и нами повелевать.
Тогда отвеща им Василий:
— Братцы-молодцы, пожалуйте оставьте меня от такого дела, понеже я атаманом не бывал; рад бы с вами в товарищах быть, а атаманского управления не знаю.
И нача пред ними горько плаката; разбойники же, видевше его зело плачуща, вси, яко люты звери, единогласно закричали:
— Ежели ты атаманом быть не желаешь, то сего часу мы тебя изрубим в пирожные части.
Видев же Василий зело убояшася, чтоб от них не быть и вправду убиту, глаголя им:
— Буди по воле вашей; токмо прошу вас: будете во всем мне послушны.
Тогда вси единогласно реша:
— Господин наш атаман, во всем слушать будем.
И старый атаман отдаде ему ключи и поведе его по погребам. Видев же Василий казны многое множество, злата, и серебра, и драгих камениев, и всяких драгих парчей, яко умом человеческим невозможно описать все суммы; и оную всю сумму принял, и ключи Василию разбойники отдали и стали его поздравлять:
— Здравствуй, наш господин атаман, на многие лета!
И нача пити и веселитися про его здравие и во всякие игры играть. Потом реша ему:
— Господин атаман, изволь с нами идти до некоторого чулана.
И как к тому чулану приидоша и ключи ему даша от него, точию реша ему:
— Господин атаман, изволь ключи принять, а без нас во оный чулан не ходить; а ежели без нас станешь ходить, а сведаем, то тебе живу не быть.
Видев же Василий оный чулан устроен зело изрядными красками и златом украшен, и окна сделаны вверху оного чулана, и рече им:
— Братцы-молодцы, извольте верить, что без вас ходить не буду, и в том даю свой пороль.
И в то время прибежал от моря есаул, и разбойники сказали ему, что «у нас атаман новый». И он, подошед к нему, отдал поклон и стал его поздравлять и говорить ему:
— Господин атаман, изволь сего часу отправлять всех молодцов на добычу, понеже по морю четыре корабля купецкие из Ландона плывут.
