Бак похлопал брата по спине и сказал:
— А вот еще одна история. Один коммивояжер…
Во второй машине обстановка была совершенно противоположной. Там царило мертвое молчание на грани враждебности. За рулем сидела Бонни. Крепко сжимая руль, она сидела подавшись вперед. Сигарета агрессивно дымилась меж плотно сжатых губ. Она смотрела на дорогу так, словно это был лютый враг, которого надо было любой ценой победить.
Бланш тоже сидела спереди, но как можно дальше от Бонни, прижавшись к дверце. Глаза ее слезились от сигареты, нос подрагивал, и она посылала безмолвные сигналы спутнице, чтобы та затушила сигарету. Но все было напрасно. Наконец, Бланш признала себя побежденной и, опустив окно, обиженно уставилась в него, очищая легкие от зловонного табачного дыма свежим ароматным воздухом.
На заднем сиденье устроился К.У., закинув колени выше головы, уставясь в пространство, не обращая внимания на двух женщин и не подозревая, какие между ними возникли трения. К.У. был, как всегда, доволен жизнью. Исподволь в глубинах его мозга родилась мысль, пробежала по извилинам и материализовалась в слова. Его ротик радостно дернулся:
— Я никогда не был в Джоплине, — сообщил он.
— Помолчи, К.У., — оборвала его Бонни.
К.У. замолчал, а круглое лицо его как бы даже удлинилось. Какое право она имеет так с ним говорить! И вообще, он ничего такого не сказал. Но вскоре К.У. перестал дуться и снова погрузился в то глубокое уединение, в котором пребывал большую часть времени.
В Джоплин они прибыли днем, и Клайд без труда отыскал нужный адрес. Он поставил машину у обочины, Бонни сделала то же самое.
— Ну, Бак, — сказал он, — ты знаешь, что делать.
— Конечно, брат, — отвечал Бак.
— Я обо всем договорился по телефону, так что ты просто скажи все, как я тебе объяснил.
Из машины были видны дом в тени деревьев, выходящий фасадом на улицу, и аллея, которая заканчивалась гаражом на две машины. Над гаражом было жилое помещение. У въезда стоял щегольского вида человек в новой соломенной шляпе, в белой рубашке и с галстуком-бабочкой. Он играл цепочкой с ключами.
— Похоже, это он и есть, — сказал Клайд. — Агент по сдаче квартир.
Бак кивнул головой, вылез из машины и пошел к человеку.
— Привет, — сказал он, подойдя. — Вы, случайно, не из «Джексон риелти компани»?
— Именно оттуда. А вы, случайно, не мистер Хейс?
— Он самый, — сказал Бак, протягивая руку.
— Рад познакомиться, мистер Хейс, — агент пожал ему руку, отчего связка ключей закачалась. — Все готово, как мы и договаривались. — Он прокашлялся и скромно напомнил: — По телефону, если я не ошибаюсь, речь шла о плате за месяц вперед.
— Так точно. — Бак вынул бумажник и отсчитал деньги. — Прошу прощения, мистер Уикс.
Агент двинулся по аллее к гаражу со словами:
— Я покажу вам жилое помещение.
— Это совершенно ни к чему, — возразил Бак, забирая ключи. — Вам вовсе не стоит так себя утруждать.
— Что вы, что вы. Если понадобится мое содействие, звоните. Надеюсь, квартира вам понравится. Не стесняйтесь, дайте знать, если что…
— Кстати, есть тут поблизости какой-нибудь магазин, где продают еду?
— Ну да. А как же? Магазин Смитти, например, на Мариан-стрит. Звоните 4337.
Клайд пристально наблюдал за диалогом и вышел, только когда агент сел в свою машину и уехал.
Он посмотрел по сторонам, потом дал знак Бонни и начал выгружать багаж.
Бак вошел в дом, неся на руках Бланш, как подобает настоящему молодожену. Остальные вошли следом с чемоданами в руках.
— Все очень даже неплохо, — сказал Клайд.
— Еще бы, — поддакнул К.У. — Отлично!
— Ладно, давайте устраиваться, — оборвала их Бонни и двинулась в спальню, а они за ней.
Бланш больше интересовала кухня. Держа мужа за руку, она медленно обошла ее.
— Ой, Бак, — по-детски восклицала она, — как здесь чисто! И погляди какой холодильник, настоящий «Фрид жид ер». Она распахнула его дверцу, и радостное выражение мигом сделалось брезгливым, когда она увидела на верхней полке пучок увядшего сельдерея. Она снова захлопнула дверцу — пусть Бонни сама его чистит. Продолжая изучать кухню, она вдруг воскликнула:
— Ой, Бак, какая красивая плита!
