На этом фоне отважным европейским рыцарем, бросившим вызов гиганту НАТО, выглядела крошечная Швейцария — она категорически отказалась пропускать натовские военные самолеты через свое воздушное пространство.
Война в Югославии резко меняла политическую жизнь Европы. Отношения Москвы и НАТО отбрасывались на позиции 50-летней давности. С той лишь разницей, что тогда у Москвы было несметное число союзников, а сейчас она могла опираться лишь на Белоруссию, Таджикистан и Армению.
Ельцин, изредка бросающий негодующие кличи в адрес НАТО, поразил всех внезапным решением: в мае он назначил Виктора Черномырдина своим представителем по урегулированию конфликта в Югославии. Черномырдин, еще с марта 1998 года обиженный на Кремль из-за своей отставки и явно мучающийся положением политика с гаснущей популярностью, воссиял. Он частенько стал появляться в телевизоре.
За минувший год говорить по-русски он так и не научился. Из винегрета его слов без переводчика только и можно было понять, что война в Югославии — «безобразие», а Россия в нее втягиваться не будет.
Назначение Черномырдина советником президента имело особый расчет, в политических интригах Кремля. Оно было публичной пощечиной «не оправдавшему надежд» Примакову, усиления позиций которого очень опасалось ельцинское окружение. Ельцин играл в свою любимую игру «сдержки и противовесы».
ГЕНЕРАЛ ИВАШОВ ПРОТИВ ЧЕРНОМЫРДИНА
К этому сенсационному решению президента многие политики и военные в Москве отнеслись с немалым подозрением. И были на то свои причины. К лету в столице все чаще поговаривали о политическом преемнике Ельцина, а столь резкое возвышение Черномырдина, терявшего популярность после отставки, вроде бы указывало на то, что «семья» определилась и ставит на ЧВС.
Однако хорошо знающие кремлевскую кухню аналитики читали эту ситуацию по-другому. Дескать, Ельцин с подачи «семьи» таким образом давал Черномырдину исторический шанс: победа на переговорах с натовцами становилась отличной стартовой площадкой для начала выборной кампании Виктора Степановича, а если поражение — «сам виноват». Черномырдин сильно рисковал. У него было слишком мало шансов на то, чтобы выиграть, и слишком много, чтобы проиграть.
Назначение Черномырдина спецпредставителем вызвало немало саркастических реплик во многих арбатских кабинетах. И не только потому, что у людей, хорошо знавших Виктора Степановича, были сомнения в дипломатических способностях «газовика».
Тут был и еще один существенный фактор: поручив Черномырдину играть главную роль на переговорах с натовцами, Ельцин отодвинул на второй план министра иностранных дел Игоря Иванова, давно, как говорится, вросшего в проблему и занимавшего прагматичную и жесткую позицию на переговорах по Югославии. Иванов четко излагал не только политические, но и военные подходы России к разрешению кризиса, прислушиваясь к соображениям минобороновского и генштабовского генералитета, чем и вызывал к себе уважение у многих на Арбате.
Отправляясь в Белград в начале июня на окончательную выработку плана урегулирования кризиса, Черномырдин включил в состав своей делегации начальника Главного управления международного военного сотрудничества МО РФ генерал-полковника Леонида Ивашова. Когда наступил решающий момент переговоров и российским представителям надо было выразить свое отношение к плану урегулирования, стало ясно, что у Черномырдина и Ивашова нет согласованной позиции.
Черномырдин фактически соглашался с натовским вариантом решения косовской проблемы, который был предложен Милошевичу. России же были предъявлены ультимативные требования: или она участвует в операции, или «может быть свободной». Ситуация складывалась парадоксальная. Весь мир трубил, что Россия внесла решающую роль в прекращение войны, а в реализации договоренностей ей отводили третьестепенное место.
Ивашов считал, что прекращение бомбардировок должно стать первым и главным пунктом плана урегулирования. Принципиальные разногласия между Черномырдиным и Ивашовым (а точнее — между Ивашовым и НАТО) были и по другим пунктам плана, в частности по тому, войдут ли российские миротворцы в Косово в подчинение натовского командования или будут действовать самостоятельно, будет ли у них свой сектор ответственности или нет.
